Во все времена людей волновала идея рая — идеального мира, где все были бы счастливы. Библейская легенда о Райском саде, древнегреческий миф о Золотом Веке — все эти образы, созданные людьми, свидетельствуют об их тоске по абсолютно счастливому миру. Это мир, где люди жили когда-то, но из которого были изгнаны, или он был разрушен. Что же случится, если дать человеку рай на Земле? На этот вопрос попытался ответить американский ученый Джон Кэлхоун в 60-70е годы XX века.

Предпосылки к исследованию

В 60-70е годы прошлого века западные страны переживали бэби-бум, и многие стали задумываться о перенаселении Земли и нехватке ресурсов. Это была эпоха кризиса, и вопросы быстрого роста численности людей волновали биологов, социологов и антропологов.

В обществе были замечены различные новые и быстро ускоряющиеся процессы, например, урбанизация. Причем в городах концентрировались в основном обеспеченные люди, а бедные жили за городом. Плотность населения увеличивалась, а вместе с ней нарастала и социальная напряженность. В связи с этим, на программы изучения последствий перенаселения выделялись большие деньги.

Кэлхоун начал свою деятельность как зоолог, а продолжил как психолог и этолог. Он работал в Университете Джона Хопкинса. Его основной деятельностью было наблюдение за крысами, сначала в естественной среде (1947 — 1949 гг.), а затем в искусственно созданной (1958 — 1962 гг.) с целью исследования экологии грызунов.

Еще в своих первых экспериментах он заметил, что в условиях перенаселения крысы склонны были вести себя агрессивно, наиболее сильные самцы забирали себе всех самок и нападали на более слабых, а те, в свою очередь, демонстрировали девиантное поведение, отказ от размножения или беспорядочную половую активность, даже каннибализм (поедание крысят), причем в условиях обилия пищи.

Кэлхоун очень интересовался будущим человеческого общества, которое с развитием цивилизации и перенаселением земли, несмотря на повышение уровня жизни, становилось все более непредсказуемым. Его беспокоило, не ожидает ли людей ужасное будущее: борьба за ресурсы, анархия, насилие и тому подобные вещи. Он решил провести свой опыт на лабораторных мышах — животных социальных и достаточно сообразительных, а также доступных и весьма плодовитых. Для них было нетрудно создать идеальные условия.

Эксперимент получил название «Вселенная 25». Число означает 25-ю по счету попытку создать модель «рая на земле». Кэлхоун провел его в 1968 - 1972 гг. совместно с Национальным Институтом психического здоровья (NIMH). Цель эксперимента: исследование влияния перенаселения на поведенческие паттерны животных.

Искусственный рай для мышей: условия и стадии

«Вселенная» представляла собой большой квадратный загон со стороной 2,57 м и высотой стенки 1,37 м, с 256 ящиками-гнездами для грызунов. Верхние 43 см стенок были выполнены из оцинкованной стали. Каждая стенка была разделена на 4 сегмента со стороной 64 см. Сегменты, в свою очередь, были разделены на 4 тоннеля, в каждом из которых было по 3 гнезда, достаточного размера для самки и выводка в 15 мышат. Ширина тоннелей составляла 7,6 см. Каждый сегмент был укомплектован кормушкой и поилками.

В загоне было достаточно воды и еды, причем запасы постоянно пополнялись. Внутри проводилась регулярная уборка, поддерживалась комфортная температура, мыши были привиты от возможных инфекций, их состояние здоровья контролировалось ветеринарами. Отсутствовала также любая опасность — как и возможность выбраться из загона. В июле 1968 года в загон поместили первые 4 пары мышей.

Популяция мышей прошла в своем развитии несколько фаз:

• А. Рождение первого потомства.
• В. Усиленное размножение, экспоненциальный рост численности (число мышей удваивалось каждые 55 дней);
• С. Замедление роста численности. Начиная с 315 дня, число мышей удваивалось только каждые 145 дней. К этому моменту численность популяции составляла 600 особей, которые вели активную социальную жизнь и уже начали разделяться на иерархические группы.
• D. Фаза смерти, появление группы мышей, которые получили название «красивых».

По предварительным подсчетам ученых, места в загоне должно было хватить на 3840 мышей, еды — на 9500 и воды — на 6144 особей, потребляющих одновременно. Однако, размер популяции мышей не достиг этого числа. Максимальная численность составила 2200 особей, после чего началось уменьшение популяции — вымирание. Эксперимент был завершен в 1972 году, когда в загоне осталось всего 122 мыши, уже вышедших из репродуктивного возраста, так что исход был предельно ясен.

Появление социального неравенства

На стадии С эксперимента в загоне начала ощущаться некоторая нехватка пространства. Мышей стало много, и они принялись делиться на отдельные социальные группы, каждая из которых получила свое название.

• «Отверженные» - более слабые особи, которых сообщество мышей изгоняло в неудобную центральную часть загона. Все другие мыши проявляли к ним агрессию. Их отличали по выдранным клочкам шерсти, следам крови, обкусанным хвостам. Это были молодые мыши, по мнению Кэлхоуна, не нашедшие для себя места в иерархии, так как с увеличением продолжительности жизни пожилые мыши не освобождали места молодым сородичам. «Старички» нападали на молодых и побеждали их благодаря своему большому опыту, а молодые самцы психологически ломались. Они больше не защищали беременных самок, и те становились все более нервными.

• «Феминистки», или одинокие самки — брошенные самцами, были вынуждены сами защищать детенышей, и в конце концов проявляли агрессию не только к другим самцам, но и к собственному потомству, а то и вовсе отказывались от размножения. Рождаемость в популяции упала, а смертность среди молодняка возросла до критического уровня.

• «Красавчики», или «красивые» - молодые самцы, которые не проявляли интереса к размножению и социальной жизни. Они не дрались за территорию и самок, вели пассивный образ жизни – ели, спали и чистили шерстку.

Кэлхоун также писал, что среди отверженных самцов и самок было замечено гомосексуальное поведение. В то же время, «красивые» мыши вообще не делали попыток к взаимодействию.

В последнем поколении мышей большую часть молодых особей составили пассивные «красавчики» и одинокие агрессивные самки, не желающие размножаться. На последней стадии эксперимента средний возраст мыши составлял 776 дней, что на 200 дней больше границы репродуктивного возраста. Беременности сошли на нет, а молодых особей совсем не осталось, их смертность составила 100%.

В 1972 году, незадолго до конца эксперимента, Кэлхоун перенес несколько одиноких самок и «красавчиков» в отдельный загон, по сути, создав им идеальные условия для размножения, какие были в начале. Несмотря на улучшение условий, мыши не сделали ни одной попытки к размножению и впоследствии умерли естественной смертью. Последний обитатель «мышиного рая» умер на 1780 день эксперимента.

Выводы Кэлхоуна: «Смерть духа»

Кэлхоун назвал переход к деструктивному поведению в условиях перенаселения «поведенческой клоакой» (behavioral sink), а распад общества назвал с отсылкой к Откровению Иоанна Богослова «death quared» - «двойной смертью», или «смертью в квадрате». По его мнению, «смерть первую», или смерть духа, мыши переживали еще при жизни, возвращаясь к простейшему поведению. «Смерть вторая», биологическая, ведущая к полному вымиранию вида, являлась неизбежным следствием первой.

«Их (мышей) «дух» (так называемая «первичная смерть») умирает в момент сильнейшего нервного потрясения. Далее мыши уже не могут преодолевать сложности такого масштаба, которые были бы сопоставимы с задачей выжить или найти способы выживания для целой колонии. Такие виды обречены на массовую гибель, так как следом за духовной смертью у них сразу же следует телесная смерть».

Проводя аналогию с поведением людей, Кэлхоун дал собственное объяснение появлению «красивых» особей. Он считал, что человек «создан для жизни в стрессе», он должен постоянно преодолевать давление и напряжение окружающего мира, принимать его вызовы. Кэлхоун недвусмысленно намекнул, что и в современном обществе уже достаточно появилось мужчин и женщин, выбравших отказ от борьбы и примитивное, потребительское существование в вечном наслаждении и нарциссическом самолюбовании. Он считал, что все это неизбежно ведет к деградации общества людей и последующей смерти цивилизации.

Из эксперимента Кэлхоуна следовало, что «райские» условия способствуют большей продолжительности жизни, а значит, пожилых индивидов становится больше, и они мешают самореализации молодежи. В итоге в обществе нарастает агрессия и вражда, в конце концов люди отказываются от продолжения рода и выбирают эгоистическую жизнь, где каждый за себя. «Духовная смерть» людей, по мнению ученого, превращает их в своеобразных биороботов, которых интересует только удовлетворение физиологических потребностей.

В середине 70-х Кэлхоун собрал международную конференцию по проблемам перенаселения, где были зачитаны несколько докладов весьма мрачного, апокалиптического содержания. Однако конференция не произвела большого общественного резонанса, так как мир уже был захвачен другой проблемой — грядущим энергетическим кризисом из-за нехватки нефти. Постепенно проблема потеряла свою остроту и актуальность. Но сейчас, спустя 50 лет, она вновь начинает интересовать людей. Кое-кто даже утверждает, будто и мы сами уже являемся подопытными Вселенной-25.

Критика эксперимента

Из эксперимента Кэлхоуна можно сделать различные выводы, в том числе очень удобные для создания идеологий, позволяющих управлять людьми, и религиозных организаций. В конечном итоге, эти выводы могут вызвать агрессию к различным слоям населения, например, пожилым, бездетным или гомосексуальным людям. Также можно прийти к опасному заключению, что сытая и безбедная жизнь ведет к различным порокам и вырождению. А значит, нужно держать народ в «черном теле», контролировать жизнь людей и ограничивать их свободу.

Однако недостатки выводов самого Кэлхоуна лежат на поверхности. Можно сказать, что они очевидны любому наблюдателю с критическим мышлением.

1. Во-первых, мы — не мыши. Люди — гораздо более высокоорганизованные существа с несоизмеримо более сложным поведением. А потому нельзя просто так взять и перенести поведение мышей на человека.
2. Во-вторых, людям никто не создает идеальных условий. До сих пор слишком многие живут в условиях той самой борьбы и перенапряжения, людям угрожают болезни, войны, природные катаклизмы и техногенные катастрофы. Так что о рае говорить преждевременно.
3. В-третьих, применять библейский термин «смерть духа» к мышам, по меньшей мере, странно. Если уж обратиться к религии, то животные считаются наделенными животной душой, но никак не бессмертным духом, подобным человеческому.
4. В изгнании и гибели «лишних» особей в популяции проявляется заложенный природой механизм — естественный отбор.

Но кроме того, есть и критика самого эксперимента, его условий как явно неестественных для жизни мышей и потому приводящих к столь плачевным последствиям.

1. Если обратить внимание на конструкцию мышиных гнезд, то ширина тоннеля 7,6 см позволяла одному самцу легко контролировать сразу 4 гнезда. Таким образом, сильный самец мог сразу же получить «гарем» из 4-х самок, не подпускать к еде других самцов и вынуждать их уйти. В природе такое соотношение, 4 самки на 1 самца, случается крайне редко.
2. Критики обратили внимание, что поддерживать комфортную температуру летом, при отсутствии очень дорогих в то время кондиционеров, было вряд ли возможным. К тому же, уборка проводилась довольно редко — каждые 4-8 недель. Так что условия жизни мышей были не такими уж радужными: жара, горы помета и останки гниющей пищи, разлагающиеся трупики убитых или умерших особей. Несомненно, в таких условиях мыши должны были испытывать сильный стресс.
3. Не исключено, что первые экспериментальные мыши состояли между собой в близких родственных связях. Специальный подбор генетически подходящих для скрещивания мышей обошелся бы во много раз дороже, так что, скорее всего, ученые на этом сэкономили.

4. Если внимательно перечитать ход эксперимента, то можно заметить, помимо признаков возможной близкородственной связи, что мыши начали размножаться далеко не сразу, гораздо позже обычного времени размножения для вивариев. Задержка составляла 2,5 месяца. Причиной мог быть как стресс, так и неприятие самцов самками - «братьев» они могли отгонять от себя, кусая их. Сам Кэлхоун писал, что это время «характеризовалось значительной социальной напряжённостью между восемью мышами, пока они не привыкли друг к другу и к окружающей среде», чего также не случается в обычных вивариях.
5. Возможно, мышам действительно не хватало места, так как многие самцы могли легко защищать 4 гнезда и кормушку с одной-единственной самкой. Именно поэтому многие мыши были вынуждены жить в центре загона, в очень некомфортных условиях — среди грязи, без укрытия и в постоянной борьбе за еду и воду.
6. В гаремах собиралось большое количество самок, как старых, так и молодых. А у мышей есть биологическая особенность: если вместе собираются 10 и более самок, то у них прекращаются менструации. К тому же, защищающие гнездо самцы уже постарели и утратили способность к размножению. Это простое объяснение, почему рождаемость мышей стала снижаться.
7. На самом деле, никаких «гомосексуальных» мышей в эксперименте не наблюдалось, были «гомозиготные».
8. Те мыши, которых Кэлхоун отсадил отдельно в конце эксперимента, были уже слишком старыми, чтобы размножаться. Самой молодой из них было 480 дней, а фертильность мыши заканчивается в 560 дней.

Можно сказать, что эксперимент даже особенно не нуждается в критике, так как очевидно, что выводы, перенесенные с популяции мышей на будущее человечества, явно «притянуты за уши». К тому же, хотя популяция людей неуклонно растет, говорить о перенаселении планеты пока еще слишком рано.

Последствия эксперимента

Опыт Кэлхоуна и его выводы были очень тепло приняты консервативными католиками. В 1974 году он даже лично познакомился с Папой Римским. Однако сам ученый, как ни странно, не разделял этих консервативных взглядов. Он не соглашался с тем, что единственным выходом является ограничение воспроизводства человеческой популяции. Также он был очень огорчен тем, что его исследование стало материалом для спекуляций пессимистов, а не стимулом для развития и поисков выхода.

Хоть сам эксперимент нельзя назвать удачным, Кэлхоун сделал из него неожиданно полезные выводы. Во-первых, выживали в условиях перенаселения те мыши, которые имели больше налаженных социальных контактов. Тем же особям, что оставались изгоями, ничего не оставалось, как стать более творческими и изобретать различные «инновации» для своего выживания.

И это внушало надежду. Кэлхоун посвятил свою дальнейшую карьеру поискам преодоления последствий перенаселенности планеты при помощи инноваций. Он также способствовал колонизации космоса в составе междисциплинарной группы «Космические кадеты».

Об эксперименте Кэлхоуна была написана книга Роберта К. О'Брайена для детей «Миссис фрисби и крысы NIMH». В отличие от реального эксперимента, в книге речь идет о колонии сверхразумных и самостоятельных крыс, сбежавших из Национального института психического здоровья.

На основе эксперимента была создана в дальнейшем концепция проксемики Эдварда Холла — это область социальной психологии и семиотики, изучающая пространственные и временные знаковые системы общения, в частности, личное пространство и расстояния между участниками коммуникации. Понятие «поведенческой клоаки» повлияло на развитие социологии и психологии города, а также на исследования агрессии.

Описание эксперимента «Вселенная-25» часто можно встретить в социальных сетях с комментариями обеспокоенных пользователей, которые обычно касаются «праздно живущей молодежи», «разлагающих общество гомосексуалистов», царящего в мире разврата и насилия. Однако беспочвенность подобных выводов становится очевидной, если посмотреть на эксперимент хоть немного критическим взглядом.

Мрачные апокалиптические картины «рая, становящегося адом» способны напугать излишне впечатлительных читателей. Но и наше общество, и социальные взаимодействия людей устроены гораздо сложнее, чем жизнь мышей в закрытом искусственном загоне. Возможно, нам не светит рай на Земле, но все мы, пока живы, имеем возможность что-то менять. И что бы ни говорили, но пока в обществе есть разумные, критически мыслящие люди, духовная смерть человечеству не грозит.

Список использованной литературы:

• 1. «Death Squared: The Explosive Growth and Demise of a Mouse Population» by John B Calhoun MD (Section on Behavioral Systems, Laboratory ofBrain Evolution & Behavior, National Institute of Mental Health, 9000 Rockville Pike, Bethesda, Maryland 20014, USA). - Proc. roy. Soc. Med. Volume 66January 1973. - http://physicsoflife.pl/dict/pic/calhoun/calhoun's-experiment.pdf
• 2. «The Behavioral Sink.The mouse universes of John B. Calhoun» by Will Wiles. - Cabinet, Sammer 2011. - https://www.cabinetmagazine.org/issues/42/wiles.php
• 3. Ramsden E., Adams J.Escaping the Laboratory: the rodent experiments of John B. Calhoun & their cultural influence/ Edmund Ramsden, Jon Adams // Journal of Social History.— 2009.— Vol.42, no.3. - http://eprints.lse.ac.uk/22514/1/2308Ramadams.pdf
• 4. Алла Смирнова «Вселенная-25 или эксперимент над мышами продолжается экспериментом над людьми» https://www.facte.eu/zhizn/vselennaya-25-ili-eksperiment-nad-myshami-prodolzhaetsya-eksperimentom-nad-lyudmi
• 5. Владимир Шевелев «Эксперимент «Вселенная-25»: как рай стал адом». - Cablook, 21.11.2014. - http://www.cablook.com/mixlook/eksperiment-vselennaya-25-kak-raj-stal-adom/
• 6.  Закрытие "Вселенной" автор: @myak555. -  Aftershok, 13/09/2016 - https://m.aftershock.news/?q=node/4345297.

Купить в Литрес Купить в OZON Купить в Лабиринте

Всеми известный факт, что психология имеет систему доказанных знаний, с помощью которых решаются различные практические и научные проблемы. Так, одно из направлений – гештальтпсихология – характеризуется принципом целостности и попытками объяснения восприятия, мышления личности. После продвижения её идей, когда течение достигло популярности, появляется новое движение – гештальт-терапия. Тогда же возникает предсказуемый вопрос: что общего, какие постулаты представителей гештальтпсихологии взяты в работу гештальт-терапевтов?

Пространство Гештальта

Понятие «гештальт» ввёл Христиан фон Эренфельс в 1890 году в статье «О качестве формы». В этой работе он выдвинул проблему целостности восприятия и написал: «целое – это некая реальность, отличная от суммы его частей». Хотя дальнейшим развитием этой теории он заниматься не стал, его тезис остался основным в гештальтпсихологии.

Гештальт с немецкого имеет целое разнообразие схожих определений – это и конфигурация частей, и образ, и структура, и целостность, и привидение. Другими словами, это нечто, которое есть в человеке, событии или системе, которое «выходит за пределы суммы составляющих их компонентов и связей» [1]. При этом человек уже рождается с данной структурой, она не является приобретённой.

Подробно, со всеми точностями о термине «гештальт» говорил Ф. Перлз, который является основателем гештальт-терапии. С. Гингер (1928 – 2011), являющийся теоретиком гештальт-терапии, любил обозначать гештальт как значимое множество, обладающее полисемией (многовариантностью). То есть, его значение существует не само по себе, а с индивидуальной окраской для каждого.

Также чётко интерпретировал понятие «гештальт» Освальд Шпенглер (1880 – 1936), который ввёл первым данный термин в русский язык. Благодаря его концепции понятие гештальта может быть применено к разнообразным актуальным культурным, философским и политическим вопросам, в рамках которых проблематика целостности и единства, связанная с глобализацией и смешением разнообразных дисциплинарных областей, обретает немалую значимость.

Основные идеи гештальтпсихологии

Гештальтпсихология возникла в Германии в 20-е годы XX столетия. Её основателями считаются Макс Вертгеймер (1880 – 1943), Вольфганг Кёлер (1887 – 1967) и Курт Коффка (1886 – 1941). Основной идеей было перестать изучать отдельно поведение и хитросплетения разума человека, поскольку в сознании человека части опыта организуются в целую структуру, или гештальт.

Основные открытия гештальтпсихологии связаны с:

• соотношением фигуры и фона;
• важностью интерпретации целостности или расщепленности фигуры в рамках контекста актуальной ситуации;
• структурированным целым, которое не является всеобъемлющим, но не является и элементарной частицей;
• активной организующей силой целостностей и естественной тенденцией к простоте формы;
• тенденцией незавершённых ситуаций завершаться [2].

Гештальтпсихология развивается по своему, изолированному от психологии стандартного видения пути. Она изучает поведение, речь и восприятие человеком окружающего мира, после чего анализируются отдельные принципы и объясняются их взаимодействия друг с другом, образуя что-то более крупное, объёмное.

Основные идеи гештальт-терапии

Основателем гештальт-терапии является Фриц Перлз (1893-1970). Начал заниматься в данном направлении с 1942 года, когда была выпущена его первая работа «Эго, голод, агрессия». В сотрудничестве с Лорой Перлз и Полом Гудменом к 1951 году заложил теоретические основы метода на базе гештальтпсихологии, психоаналитических, феноменологических и экзистенциальных исследований.

Главное в гештальт-терапии – это анализ происходящего здесь и сейчас, а не годами ранее, в детстве, как это принято в классическом психоанализе. Но это не означает, что стоит упускать значение биологической наследственности, опыт раннего детства или культурное давление социальной среды. Важно изучить внутреннюю связанность целостного бытия мира и одновременно развить свой собственный стиль жизни, в его специфичности, оригинальности. При этом идёт рассмотрение на трёх неразрывно связанных между собой уровнях: телесном, эмоциональном и интеллектуальном.

Главная цель гештальт-терапии – достижение более полного понимания себя внутреннего: своих чувств, потребностей, желаний, телесных процессов, своей мыслительной деятельности, а также осознание внешнего мира, включая межличностные отношения.

Гештальт-терапия стремится к стойкому результату, когда посредством постепенного осознания клиент получает способность сознательно выбирать своё поведение, отстранившись от невротических и других болезненных симптомов. При этом начинает устойчиво реагировать на манипуляции окружающих.

В основе данной терапии лежит несколько представлений:

1. Источник силы – в настоящем.
2. Опыт важнее всего.
3. Сам терапевт – инструмент терапии.
4. Терапия слишком хороша, чтобы ограничиваться лечением [3].

Идеи гештальт-терапии применяются в различных областях: от клинической психотерапии и до тренингов для людей, стремящихся к личностному росту и улучшению коммуникации. Сам Перлз называл разработанную гештальт-терапию – «терапией нормальных» [4]. Такими словами он хотел обозначить, что применение возможно для лиц различного возраста, всех уровней, разных культур и в различных ситуациях. Поэтому не обязательно прибегать к его методу лишь в случае физических, психосоматических, нервных или психотических расстройств и отклонений.

Гештальтпсихология и гештальт-терапия: есть ли общее?

Несмотря на то, что в обоих названиях звучит одинаковая «приставка» - гештальт, утверждать, что в основе изобретения Перлза лежат принципы гештальта, нельзя. Конечно, и отвергать тот факт, что некоторые идеи гештальтпсихологии всё-таки используются, тоже не получится. Дело в том, что Перлз ознакомился с концепцией гештальтпсихологии поверхностно, не вдаваясь в подробности. Он и сам признавался, что ни одну ключевую монографию не осилил целиком. Поэтому использовал в работе свою вольную интерпретацию понятий.

Так какие же моменты «впитаны» наследниками гештальт-терапии из положений гештальтпсихологии? Некоторые исследования основоположников гештальтпсихологии и социальные эксперименты К. Левина доказывают многое из того, что у Перлза зачастую выглядело как интуитивные догадки.

Например, эксперимент К. Коффки 1920 года по применению принципа целостности к поискам ведущих принципов развития в детской психологии и взаимодействия со средой доказывает, что каждая часть имеет свою роль и важна именно функциональная структура целого, поскольку именно она определяет тип его организации. Наряду с принципом целостности был выдвинут принцип динамичности: течение психических процессов определяется динамическими, изменяющимися соотношениями, устанавливающимися за счёт самого процесса. Оба принципа взаимосвязаны. Гештальт-психологи обнаружили, что функциональная структура целого динамична и способна сама себя поддерживать и восстанавливать, стремясь перейти в состояние максимально возможного равновесия, которое будет определяться чёткостью, завершённостью и осмысленностью.

На данные выводы опирался в своей практике Курт Гольдштейн, который занимался пациентами с черепно-мозговыми ранениями, страдающими афазией. Он заметил, что сила расстройства зависела не только от размеров поражения мозговой ткани, но и от множественных факторов, таких как страх возвращения на фронт, отношения с людьми и другие. Так, Гольдштейн пришёл к выводу о единстве физического и психического в организме. Что впоследствии пригодилось Фредерику Перлзу для развития гештальт-терапии.

Несмотря на незначительные отклики гештальтпсихологии, возможно, более правильным вариантом было бы назвать Перлзу свой подход экзистенциальной психотерапией, как ему и хотелось изначально.

Список использованных источников:

• 1. Лебедева Н., Иванова Е. Современный учебник Путешествие в Гештальт теория и практика. – СПб.: Речь, 2004. – 560 с.
• 2. Перлз Ф. Теория гештальттерапии. – М.: Институт общегуманитарных исследований, 2004 – 384 с.
• 3. Польстер И., Польстер М. Интегрированная гештальт-терапия контуры теории и практики. – М.: Независимая фирма «Класс», 1996. – 325 с.
• 4. Гингер С. Гештальт: искусство контакта / Пер. с англ. Т. А. Ребеко. – Изд. 2-е. – М.: Академический Проект; Культура. 2010. – 191 с.

Автор: Амосова Виктория, учитель

Редактор: Чекардина Елизавета Юрьевна

Представлены современные полярные взгляды на гомосексуализм. В противовес точке зрения, отраженной в МКБ-10 и DSM-IV, согласно которой он не является расстройством/заболеванием, приводятся высказывания ряда известных специалистов (сексологов, психиатров, психологов), а также собственное мнение автора, в соответствие с которыми гомосексуализм следует относить к патологии. Также обсуждаются некоторые аспекты проблемы конверсионной терапии гомосексуалов.

Ключевые слова: гомосексуализм, норма, патология, конверсионная терапия.

Гомосексуализм как явление известен с незапамятных времен, хотя слова «гомосексуализм» не существовало до 1869 года. Сообщается, что данный термин впервые был употреблен немецко-венгерским писателем, переводчиком и журналистом Каролем Марией Кертбени (1824-1882), который вначале печатался под именем «Доктор Бенкерт» [1]. По этой причине, многие и до настоящего времени ошибочно считают его врачом. Наряду с этим приводятся данные, согласно которым в том же 1869 г. названный термин впервые появился в памфлете, написанном в форме открытого письма министру юстиции Германии (нем. homosexualitat) [2].

В настоящее время в связи с направленностью своего сексуального влечения лица с однополой сексуальной ориентацией практически не обращаются за сексологической помощью или обращаются за ней крайне редко, так как гомосексуализм не рассматривается в МКБ-10 в качестве патологического состояния [3]. Кстати, целесообразно сообщить, что решение об изъятии гомосексуальной ориентации из разряда патологии было принято перевесом всего лишь в один голос.

В тексте, комментирующем закрепленное в данной классификации отношение к этому вопросу, отмечается, что та или иная сексуальная ориентация сама по себе не рассматривается в качестве расстройства. Более того, обращает на себя внимание код F66.1 (эго-дистоническая сексуальная ориентация), который отражает такое положение, когда «половая принадлежность или сексуальное предпочтение не вызывают сомнения, однако индивидуум хочет, чтобы они были другими по причине дополнительно имеющихся психологических или поведенческих расстройств, и может искать лечение с целью изменить их» [4]. В контексте того, что гомосексуальная ориентация в рассматриваемой классификации сама по себе не считается патологией, желание избавиться от названной ориентации, по сути, свидетельствует о наличии некоей анормальности.

Однако следует отметить, что ряд известных клинических сексологов Украины и России все же не считают гомосексуализм нормой. Среди них профессора В.В. Кришталь, Г.С. Васильченко, А.М. Свядощ, С.С. Либих. Так, В.В. Кришталь и С.Р. Григорян [5] отмечают, что сексуальное здоровье предполагает оптимальную сексуальную адаптацию к противоположному полу и заявляют, что неправильная ориентация по полу объекта влечения, т.е. половое влечение к представителям своего пола, известно как гомосексуализм, который наряду с другими нарушениями психосексуальной ориентации называют половым извращением, сексуальной перверсией, парафилией.

Г.С. Васильченко и Р.Н. Валиуллин [6], рассматривая обсуждаемый нами вопрос, сообщают об обращении за лечебной помощью 28-летнего пациента, который, не состоя в браке, на протяжении четырех последних лет проводил довольно регулярные как гетеро-, так и гомосексуальные половые акты. С некоторых пор, однако, у него появились затруднения именно с гомосексуальными партнерами, что было вызвано единичными неудачами и нарастающими опасениями. В то же время при гетеросексуальных сношениях ни неудачи, ни боязнь места не имели и не имеют. Анализируя данный случай, авторы отмечают, что до сих пор сексопатологи оказывали соответствующую помощь только пациентам с установкой на изменение сексуальной ориентации. Так как оказание врачебной помощи при жалобах, обусловленных избирательными неудачами в гомосексуальных связях, означало бы укрепление девиации как патологического проявления, при аналогично ориентированной направленности жалоб (а их частота с выходом гомосексуализма из укрытий на оперативный простор, по-видимому, будет возрастать) каждому сексопатологу при подобных обращениях придется для се6я решать – будет ли он использовать свой личный арсенал для цементирования перверсии.

В 1988 г. А.М. Свядощ [7] отмечал, что в «англо-американской литературе все чаще высказывается мнение о том, что гомосексуализм является вариантом нормы. Поэтому не следует заниматься поисками путей терапии. С такой точкой зрения автор не согласен, так как нельзя признать естественным половое влечение к лицам своего пола. «Если бы все люди стали гомосексуалами – заявляет автор – человеческий род прекратил бы свое существование».

С.С. Либих [8] сообщает, что часто возникает вопрос о так называемых сексуальных меньшинствах. Этот термин автор считает неудачным, так как, по его мнению, количественное соотношение в данном случае неуместно. Правильнее относить этих лиц к тем, у кого имеет место одна из парафилий, которая прежде определялась как половое извращение, а в настоящее время трактуется как альтернативная форма полового общения. Далее автор указывает на то, что в настоящее время на Западе и Востоке часто говорят, что гомосексуализм является абсолютной нормой, стремясь таким путем защитить сексуальные меньшинства от уголовного преследования, общественного осуждения, презрения и ограничения правовых сторон жизни. Однако этот вопрос требует беспристрастного подхода с учетом всех уровней здоровья. Так, нельзя считать гомосексуалов социально благополучными в плане их сексуального поведения потому, что даже если разрешить заключение между ними браков, то такие браки представляются весьма своеобразными, так как не выполняют детородной функции. Иначе говоря, прокреативная функция в данном браке невозможна. С другой стороны, половое влечение при гомосексуализме своеобразно, отклонено. Таким образом, нельзя говорить о сексуальном здоровье гомосексуалов, а следует рассматривать гомосексуализм как иной вариант сексуальной жизни, который имеет право на существование.

Следует отметить, что непризнание гомосексуализма в качестве сексуальной нормы отражено и в клиническом руководстве «Модели диагностики и лечения психических и поведенческих расстройств» под редакцией В.Н. Краснова и И.Я. Гуровича [9], которое было утверждено 6 августа 1999 г. приказом №311 Министерства здравоохранения РФ [10]. В разделе данного руководства, посвященном расстройствам сексуального предпочтения, среди одного из критериев сексуальной нормы называют гетеросексуальность, что отражает позицию Федерального научнометодического центра медицинской сексологии и сексопатологии.

Интерес представляют сведения, приводимые Э. Мерсер [11] в журнале «Обозрение психиатрии и медицинской психологии имени В.М. Бехтерева». Автор сообщает, что результаты международного опроса, проведенного ее отделом среди психиатров об их отношении к гомосексуализму, показали, что подавляющее большинство из них рассматривает гомосексуализм как девиантное поведение, хотя он был исключен из списка психических расстройств.

Представляет интерес и мнение авторитетных психологов по обсуждаемой нами проблеме. Так, профессор А.С. Кочарян [12], занимающийся гендерными проблемами, отмечает следующее: «Социальный конструктивизм внес существенный вклад и, соответственно, модифицировал понимание пола, который стал гендром. Гендер – это социальное функционирование мужчины и женщины, концептуально описываемое разными категориями (напр., "социальная роль"). Концепция половой дихотомии, основанная на различии функций мужчины и женщины в репродукции, стала сменяться (дополняться) концепцией множественности пола, а точнее, гендеров. Особенности репродуктивной функции, как понятно, перестали играть сколько-нибудь существенную роль в определении гендера. ... Концепция множественности полов позволяет утверждать, что существует не два (мужчина и женщина), а много полов. ... В этом смысле можно говорить о гетеросексуалах, гомосексуалах, транссексуалах и т. п.». Далее цитируемый автор приходит к заключению: «Концепция множественности полов, на самом деле, является концепцией множественности гендеров. Такая концепция приводит к половому релятивизму, к утере пола, а не к углублению его понимания. К чему на практике ведет гендерный релятивизм? Думается, что к путанице. Пол без биологического тела, пол как социальная конструкция позволяет по-новому решать старые проблемы, в том числе и проблемы формирования и функционирования неосексуальных практик в культуре. Концепция социальной терпимости в отношении "новой сексуальности" не должна уступить место концепции нормативности этой сексуальности».

Некоторые либерально настроенные по отношению к однополым сексуальным отношениям люди, включая специалистов в области сексологии, говорят о том, что гомосексуализм не является патологией, однако его не следует пропагандировать. В связи с этим возникает вопрос: «А почему не стоит так поступать?» Ведь в случае признания гомосексуальных отношений нормальными, они с полным основанием могут пропагандироваться наравне с гетеросексуальными. Очевидно, что названная точка зрения является своеобразным компромиссом между неприятием гомосексуализма как нормы и стремлением соответствовать установкам МКБ -10.

По нашему мнению (характеризуются случаи, когда гомосексуализм не является синдромом какой-либо другой патологии или кратковременным транзиторным феноменом, а также когда подчас даже достаточно долго имеющие место гомосексуальные контакты не вызваны влечением к одноименному полу и связаны с мотивацией, не имеющей к этому никакого отношения), гомосексуализм представляет собой нарушение психосексуальной ориентации по полу объекта, врожденную или/и приобретенную аномалию/расстройство полового влечения, нарушение программы воспроизведения человеческого рода. Под врожденными вариантами данной патологии мы подразумеваем такие, которые обусловлены наличием существующих еще в антенатальном периоде биологических искажений, приводящих в последующем к развитию гомосексуальной ориентации. Разумеется, что такая патология не является эквивалентной аномалиям, выявляющимся уже при рождении и с возрастом практически не претерпевающим никакой динамики. Примерами подобных аномалий в соматической сфере могут быть полидактилия и врожденная цветовая слепота.

Неправильно было бы применять против гомосексуалов меры карательного характера, если они насильно не принуждают других (взрослых и детей) к однополой любви. Ведь ни у одного человека (в том числе, и у врача) не возникнет мысль помещать в тюрьму людей с любой другой патологией, если они не совершают действий, приносящих ущерб людям и государству.

Следует отметить, что одним из ключевых моментов, который пытаются использовать для доказательства того, что гомосексуализм не является патологией, является тот факт, что гетеросексуальные контакты далеко не всегда ведут к деторождению, часто выполняя только функцию наслаждения, которая реализуется и при гомосексуальных контактах. В этой связи, в частности, проводится сопоставление между гетеросексуальными контактами с использованием контрацептивов и однополыми контактами. Ни те, ни другие не ведут к деторождению. Однако не следует забывать о том, что если гетеросексуальные контакты предполагают возможность зачатия, то гомосексуальные полностью его исключают. Данное обстоятельство, в частности, является причиной того, что только каждый десятый американский гей является отцом [13].

В продолжение обсуждения отношения к гомосексуализму необходимо подчеркнуть, что терпимость по отношению к нему, базирующаяся на понимании этого явления и приятии его как данности, не должна переходить границы, за которой названная патология в представлении людей по закону перехода количественных изменений в качественные вдруг окажется нормой.

Соблюдение определенных рамок терпимости необходимо и затем, что чрезмерный либерализм приводит лишь к тому, что лица с ориентацией, о которой идет речь, начинают убеждать окружающих в абсолютной нормальности однополой любви, а влияние социальных и психологических факторов не следует недооценивать. В этой связи следует подчеркнуть, что люди с определенными взглядами и образом жизни всегда стремятся к их распространению. Иногда это выражается в очень жесткой форме. Так, в редакционной статье российской газеты сексуальных меньшинств «Тема» (№ 3–4, 1991) откровенно отмечается следующее: «Наше общество – гетеросексуальное. Ребенок с детства воспитывается гетеросексуальным, ему навязываются гетеросексуальные идеи... Навязывание этих стереотипов – чудовищно». «С властями не церемоньтесь», – рекомендует зарубежный деятель гей-движения Ноэль Грейг («Тема», 1992, № 1). «Мы заслужим свою свободу шоком, борьбой, не щадя нервы гетеросексуалов», – обещает передовая «"Coming out" состоялся!» («Тема», 1991, № 3–4) [по 14].

По нашему мнению, идея терпимости по отношению к гомосексуалам и принятия гомосексуализма как объективно существующей реальности не должна уступать место идее о гомосексуализме, как о норме!

Высказывание типа «Гомосексуализм имеет право на существование», которое следует считать справедливым, не доказывают того, что он может и должен быть причислен к норме. Аналогичные высказывания могут быть сделаны и в отношении любой другой существующей патологии, так как она, также как и гомосексуализм, имеет место у определенного процента лиц вне зависимости от того, хотим мы этого или нет. В связи с этим небезынтересно привести данные отчета последнего многопланового изучения сексуального поведения в США, согласно которому гомосексуалами среди 1333 опрошенных мужчин считали себя 4% лиц, а среди 1411 опрошенных женщин – 2% (S.S. Janus, C.L. Janus [15].

Изменение отношения к гомосексуализму, а именно, стремление к его депатологизации, которое нашло отражение в последних медицинских классификациях, следует рассматривать как процесс, который игнорирует биологический компонент нормы и опирается на определенный социальный заказ, направленный на уравнивание гетеро- и гомосексуальной ориентаций (будто бы являющихся лишь различными нормативными вариантами полового влечения) в русле демократизации/гуманизации общества, представляя собой ее (демократизации/гуманизации) издержки.

О существующем социальном заказе, в частности, говорит характер некоторых исследований, якобы свидетельствующих о превосходстве гомосексуалов над гетеросексуалами по ряду характеристик. Так, известный российский социолог И.С. Кон [16], основываясь на данных литературы, в статье «О нормализации гомосексуальности» сообщает, что хотя данные на этот счет фрагментарны и не всегда сопоставимы, уровень образования и дохода геев и лесбиянок нередко выше среднестатистического. По данным национальной переписи США 1990 г., 13% совместно живущих геев имели образование выше колледжа, а 23,7% окончили колледж; у женатых гетеросексуальных мужчин соответствующие цифры – 10,3% и 17%. Кроме того, гомосексуалы значительно реже нарушают закон. Районы, в которых предпочитают селиться люди с нетрадиционной сексуальной ориентацией, ничем не напоминают прежние гетто; нередко недвижимость в них стоит дороже, чем по соседству. По данным опроса 15 тыс. европейцев, проведенного известной гамбургской аналитической службой EMNID, геи и бисексуалы лучше образованны и имеют более высокую академическую успеваемость. Европейские геи тратят больше денег на путешествия, больше увлекаются музыкой и литературой, а также проводят на 10% больше времени в интернете. Далее цитируемый автор отмечает, что в некоторых видах творческого труда, особенно связанных с искусством, они даже статистически «перепредставлены».

Приведенные данные нуждаются в обсуждении и вызывают ряд вопросов. Во-первых, они резко отличаются от сведений, представленных в работах прошлых лет, в которых геи подавались исключительно в негативных красках (психопатологический, поведенческий и социальный аспекты). Часто это было связано с тем, что исследовались только люди, находящиеся в местах лишения свободы или под наблюдением психиатров. Таким образом, по-видимому, речь идет о крайностях, так как более ранние публикации также обслуживали социальный заказ, который был диаметрально противоположен нынешнему. Тем не менее не вызывает сомнения, что исключение гомосексуализма из категории психических расстройств, приведшее к улучшению отношения к гомосексуалам в обществе, вполне естественно способствовало уменьшению негативной самооценки лиц с однополой сексуальной ориентацией, приводящей к возникновению у них различных психологических проблем и других (помимо гомосексуализма) психических расстройств. Во-вторых, следует обсудить вопрос о том, почему, как отмечалось выше, европейские геи больше времени проводят в интернете и больше денег тратят на путешествия. Не связано ли это с тем, что посредством интернета они часто осуществляют поиск партнеров, меньше обременены семейными заботами, уходом за детьми, необходимостью уделять им определенное время и обеспечивать их материально?

В случаях затруднений сексуальной реализации, обусловленных сексуальными дисфункциями, как показали наши исследования [17–20], у мужчин наблюдаются различные изменения поведения, которые могут, в частности, проявляться возникновением новых увлечений или активизацией старых, уходом в работу, появлением или интенсификацией научных и культурных интересов. В целом данный паттерн поведения назван нами «Сублимация и феноменологически близкие ей трансформации поведения». Несомненно, что лица с гомосексуальной ориентацией часто испытывают значительные затруднения в реализации своего полового влечения, что может приводить к изменениям их поведения, обусловленным сублимацией, проявляющимся, в частности, творческими увлечениями.

Называются и другие причины, активизирующие учебу и стимулирующие интеллектуальное развитие геев. Так, отмечается, что по многим психологическим тестам (и особенно по направленности интересов) геи больше похожи на женщин, чем на гетеросексуальных мужчин. Особенно сильно это проявляется в детстве. Школьные отметки гомосексуальных мальчиков, как правило, выше среднего уровня. Также называют следующий дополнительный стимул к учебе и интеллектуальному развитию маленьких геев. Он заключается в том, что из-за невозможности преуспеть в типичной мальчишеской деятельности, соревновательных играх и спорте, их самореализация идет по другому пути. Однако отмечается, что так поступают не только геи, но и многие другие будущие интеллектуалы. В связи с этим подчеркивается, что считать всех геев интеллектуалами так же нелепо, как и подозревать всех интеллектуалов в гомосексуальности [1].

Исключению гомосексуализма из разряда расстройств в большой степени способствовала борьба лиц с однополой сексуальной ориентацией за гражданские права. В этой связи следует вспомнить их восстание в ГринвичВиллидж (Нью-Йорк), спровоцированное рейдом полиции нравов в гей-бар «Стоунволл Инн» на Кристофер-стрит 27 июня 1969 г. Это восстание продолжалось всю ночь, а на следующую ночь геи снова собирались на улицах, где они оскорбляли проходящих полицейских, бросали в них камни, устраивали пожары. На второй день восстания четыреста полицейских уже сражались более, чем с двумя тысячами гомосексуалов. Начиная с этого времени, которое считают началом борьбы геев за гражданские права, это движение, вдохновленное примерами движения за свои гражданские права негров и движения против войны во Вьетнаме, носило агрессивный и временами конфронтационный характер. Результатом такой борьбы, в частности, явилось прекращение полицейских налетов на гей-бары. «Воодушевленные своим успехом в борьбе с полицейским преследованием, участники движения за права гомосексуалов направили усилия против другого исторического противника – психиатрии. В 1970 году гей-активисты ворвались на ежегодную встречу Американской психиатрической ассоциации (the American Psychiatric Association; APA) и сорвали выступление Ирвинга Бибера по вопросам гомосексуальности, обозвав его "сукиным сыном" в присутствии его шокированных коллег. Волна протестов заставила сочувствующих геям психиатров выступить за исключение гомосексуальности из официального списка психических заболеваний» (Ф.М. Мондимор [2, с. 318]). Данное решение было принято Американской ассоциацией психиатров в 1974 г. небольшим большинством голосов после долгой внутренней борьбы. Следует отметить, что в 1975 году психиатры-гомосексуалы создали секцию геев, лесбиянок и бисексуалов, которая стала официальным подразделением APA.

Очевидно, что приведенные исторические факты, которые в значительной степени определили принятие данного решения, не имеют ничего общего с научной аргументацией!

Технически исключение гомосексуализма из разряда патологии происходило следующим образом. 15.12.1973 г. состоялось первое голосование президиума Американской Психиатрической Ассоциации, на котором из 15 его членов 13 высказались за исключение гомосексуализма из реестра психических расстройств. Однако это вызвало протест ряда специалистов, которые для проведения референдума по данному вопросу собрали необходимые 200 подписей. В апреле 1974 года состоялось голосование, на котором из немногим более 10 тыс. бюллетеней 5854 подтвердили решение президиума. Однако 3810 не признали его. Эта история получила название «эпистемологического скандала» на том основании, что разрешение чисто «научного» вопроса путем голосования для истории науки является случаем уникальным. В результате первоначально термин «гомосексуализм» был заменен на термин/понятие «нарушение сексуальной ориентации», допускающее широкое толкование [по 21]. (Эпистемоло гия [от греч. ??????u?, «знание» и ????? – «слово, учение»] – теория познания, раздел философии).

О политической подоплеке исключения в 1973 г. гомосексуализма из разряда нарушений психического здоровья сообщает в своей публикации авторитетный психиатр доктор Джеффри Сатиновер (Dr. Jeffrey Satinover) [22], который детально описывает энергичную гомосексуальную кампанию, направленную на то, чтобы вынудить Американскую психиатрическую ассоциацию изъять гомосексуализм из списка признанных психических расстройств. Он отмечает, что для достижения своей цели данная кампания использовала «разрушение и искажение». Сторонники активных мер внутри APA объединили силы с геевскими организациями, чтобы представить ей неполное и предвзятое/тенденциозное исследование, поддерживающее «нормальность» гомосексуализма. «Решение APA изъять гомосексуализм из DSM было представлено публике как базирующееся на твердой научной основе, хотя эта основа фактически отсутствовала... APA и другие так часто повторяли те же самые ложные утверждения, что общественность и даже Верховный суд теперь считает само собой разумеющимся, что наука доказала, что гомосексуализм – совершенно нормальный вариант человеческой сексуальности, если она рано фиксируется и не изменяется ...» – пишет Д. Сатиновер.

Цитируемый автор характеризует влияние гей-организаций на Американскую психиатрическую ассоциацию, Американскую психологическую ассоциацию (the American Psychological Association) и Национальную ассоциацию социальных работников (the National Association of Social Workers), которое склонило их пренебречь научной скрупулезностью и подлинным исследованием, чтобы поддержать политические цели гомосексуального сообщества [по 23].

Официальное отношение американской психиатрии после исключения гомосексуализма из списка психических расстройств, в частности, нашло в 1975 г. свое отражение в публикации J. Bancroft [24] – авторитетного психиатра и клинического сексолога, который заявляет, что гомосексуал (мужчина или женщина) – ни грешник, ни больной человек. Поэтому, такой мужчина или такая женщина не нуждаются ни в прощении, ни в лечении. Однако такие индивидуумы иногда испытывают необходимость в помощи докторов и должны встречать понимание с их стороны. Тем не менее следует отметить, что за несколько лет до этого заявления были опубликованы работы данного автора по поведенческой (бихевиоральной) терапии гомосексуализма, в том числе аверсивной. В качестве примера может быть приведена его статья, опубликованная в 1969 г. в British Journal of Psychiatry [25].

Однако не все профессионалы в США разделяют рекомендуемую правлением Американской психиатрической ассоциации точку зрения. Результатом этого стало создание в этой стране национальной ассоциации по изучению и терапии гомосексуализма, сокращенно NARTH (National Assotiation for Research and Therapy of Homosexuality). Это произошло в 1992 г. Основали эту ассоциацию Чарлз Сокаридес (Charles Socarides), Бенжамин Кауфман (Benjamin Kaufman) и Джозеф Николоси (Joseph Nicolosi). Президентом ее стал Ч. Сокаридес, а вице-президентом – психолог Д. Николоси, основатель Психологической клиники имени Фомы Аквинского.

Интересно отметить, что профессор Колумбийского университета Р. Шпицер, ответственный за Американский классификатор психических болезней (DSM), который когда-то и принимал решение об исключении гомосексуализма из списка заболеваний, выступил с заявлением, что результаты переориентирующей терапии гомосексуалов во многом обнадеживают [26].

В 2004 году сенсацией стало появление на конференции NARTH предыдущего президента Американской психологической ассоциации (American Psychological Association; APA) доктора Роберта Перлова (Robert Perloff), ученого с мировым именем и авторитетом. Парадокс заключается в том, что он сам в прошлом был членом комиссии в АПА по вопросам сексуальных меньшинств. Выступая на конференции, Р. Перлов заявил о своей поддержке тех терапевтов, которые уважают убеждения клиента и предлагают ему конверсивную терапию (лечение, направленное на изменение направленности полового влечения), когда она отражает его чаяния. Отметив, что за последние годы растет число позитивных откликов на данную терапию, он призвал все больше терапевтов знакомиться с работой NARTH, а попытки гей-лоббистов замолчать или подвергнуть критике эти факты охарактеризовал как «безответственные, реакционные и надуманные». Он отметил свое «горячее убеждение, что свобода выбора должна управлять сексуальной ориентацией... Если гомосексуалы хотят трансформировать свою сексуальность в гетеросексуальную, то это их собственное решение, и в это не должна вмешиваться никакая заинтересованная группа, включая гей-сообщество ... Существует право личности на самоопределение сексуальности». Характеризуя свое одобрение позиции NARTH, Р. Перлов подчеркнул, что «NARTH уважает достоинство каждого клиента, его автономию и свободу воли... каждый индивидуум имеет право заявлять о своих правах на гей-идентичность или развивать свой гетеросексуальный потенциал. Право искать терапию, чтобы изменить сексуальную адаптацию считается самоочевидным и неотъемлемым».

Он подчеркнул, что полностью присоединяется к данной позиции NARTH. Доктор Перлов также отметил нарастающее число исследований, которые противоречат популярной в США точке зрения, согласно которой изменение сексуальной ориентации невозможно. Он подчеркнул, что заявления о том, что усилия по сексуальной конверсии обречены на неудачу и бесполезны, являются «безответственными, реакционными и интеллектуально некорректными» [26, 27].

В конце августа 2006 г. появилось сообщение о сенсационном заявлении президента Американской психологической ассоциации доктора Геральда Кукера (Gerald P. Koocher), которое он сделал в этом месяце. Согласно его высказываниям, он порвал с позицией, которой долгое время придерживается APA, направленной против «периориентирующей терапии» гомосексуалов. Г. Кукэр отметил, что APA поддержит психологическую терапию тех лиц, которые испытывают нежелательные гомосексуальные влечения. Беседуя с нынешним президентом NARTH доктором психологии Джозефом Николоси (Joseph Nicolosi) на ежегодном съезде APA в Новом Орлеане, он заявил: «APA не конфликтует с психологами, которые помогают тем, кто обеспокоен нежелательным гомосексуальным влечением». Он также подчеркнул, что при условии уважения автономии/независимости пациента и его выбора этический кодекс APA конечно бы предполагал психологическое лечение тех, кто желает избавиться от гомосексуального влечения. В связи с этим следует сообщить, что APA долго был враждебен к работе NARTH, относя попытки изменить сексуальную ориентацию гомосексуалов к их дискриминации. В связи с этим знаковым заявлением доктор Дин Бэрд (Dean Byrd) – психолог NARTH отметил, что фактически мнение, высказанное доктором Кукэром, сегодня идентично утверждению NARTH. Он также высказал надежду о возможности начала плодотворного диалога по этой очень важной проблеме между APA и NARTH.

Однако следует отметить, что, несмотря на инновационное заявление президента Американской психологической ассоциации, среди ее членов нет согласия в отношении к конверсионной терапии гомосексуалов, целью которой является изменение направленности полового влечения с гомо- на гетеросексуальное. Так, 29 августа 2006 г. информационное агенство «Сайберкаст Ньюс Сервис» ("Cybercast News Service") сообщило о заявлении представителя APA, который сказал, что научное обоснование такой терапии отсутствует, и она не оправдана [28].

В связи с этим большой интерес вызывает заявление Клинтона Андерсона (Clinton Anderson) – директора службы/офиса APA по проблемам лесбиянок, геев и бисексуалов (director of the APA Office of Lesbian, Gay and Bisexual Concerns), которое нуждается в осмыслении и обсуждении. Он заявил, что не спорит, что «гомосексуальность покидает некоторых людей», и не думает, что кто-нибудь не соглашается с идеей об их возможности изменяться. Ведь известно, что гетеросексуалы могут стать геями и лесбиянками. Поэтому полностью разумным кажется, что некоторые геи и лесбиянки могли бы стать гетеросексуалами. Проблема не в том, может ли изменяться сексуальная ориентация, а в том, способна ли ее изменить терапия.

Дж. Николоси прокомментировал это заявление следующим образом: «Те из нас, кто боролся столь долго за признание APA реальности (возможности) изменения, высоко оценивают уступку г. Андерсона – особенно потому, что он председатель секции/отдела APA по геям и лесбиянкам. Но мы озадачены, почему он думает, что изменение не может случиться в терапевтическом офисе». Доктор Николоси также отметил, что хотелось бы получить объяснение Андерсона относительно того фактора, якобы существующего в терапевтическом офисе и блокирующего сексуальную трансформацию, которая, как он признает, может случиться вне офиса. По мнению Дж. Николоси, процессы, происходящие во время терапии, лучше готовят клиента к тому, чтобы он был восприимчивым к трансформации. Это превосходит возможности, которые существуют вне офиса [29].

Данные первого специально запланированного широкомасштабного исследования эффективности конверсионной терапии (J. Nicolosi et al., 2000) были опубликованы в 2000 г. (882 чел., средний возраст 38 лет, 96% лиц, для которых очень важны были религия или духовность, 78% – мужчины, средняя продолжительность лечения около 3,5 лет). В результате указанной терапии 45% тех, кто считал себя исключительно гомосексуалом, изменили свою сексуальную ориентацию на полностью гетеросексуальную или же стали больше гетеросексуалами, чем гомосексуалами [по 30]. NARTH для терапии мужского гомосексуализма рекомендует ознакомление с монографией Джозефа Николоси "Reparative therapy of male homosexuality. A new clinical approach" («Репаративная терапия мужского гомосексуализма. Новый клинический подход»), который, как сообщалось нами выше, является ее президентом [31].

В разделе данной работы "The Politics of Diagnosis" («Политика диагноза») автор анализует влияние идеологических и гуманитарных причин, повлиявших на исключение гомосексуализма из разряда психических расстройств, убедительно показывая научную необоснованность такого серьезного действа. Он отмечает, что Фрейд, Юнг и Адлер рассматривали гомосексуализм как патологию. Сегодня же гомосексуализм не может быть найден в руководстве по психиатрии как психическое расстройство. «Отражали ли эти авторитетные ученые только невежество и предубеждение своего времени по отношению к гомосексуализму? Действительно ли это радикальное изменение происходит из-за нашего современного просвещенного переработанного отношения? Было ли проведено какое-нибудь новое исследование, объясняющее изменение этого мнения/убеждения?» – спрашивает Николоси. И сам же отвечает на эти вопросы: «Фактически, никакое новое психологическое или социологическое исследование не оправдывает это изменение... Это – политика, которая остановила профессиональный диалог. Воинствующие гей-защитники ... вызвали апатию и замешательство в американском обществе. Гей-активисты настаивают, что приятие гомосексуала как человека не может произойти без одобрения гомосексуальности» [31, P. 7–8].

Продолжая характеризовать данную проблему, цитируемый автор сообщает, что, анализируя факт изъятия из диагностической классификации Американской психиатрической ассоциации гомосексуализма, R.V. Bayer [32] констатирует следующее. Он утверждает, что данное изъятие не было обусловлено научными исследованиями, а явилось идеологической акцией, обусловленной влиянием времени. Также Дж. николоси [31] отмечает, что влияние сексуальной революции и движений за гражданские права, права меньшинств и феминисток завершились «запугивающим действием» на психологию. Некоторые авторы даже подвергли сомнению способность гетеросексуалов проводить исследования гомосексуализма (F. Suppe [33]).

Так как существует опасение оскорбить любое меньшинство или быть признанным субъективным, имел место малый критический анализ качества жизни геев. Изъятие гомосексуализма из разряда патологии сопровождалось торможением его исследований и стало весомым фактором, препятствующим его лечению. Это обстоятельство также препятствовало профессиональной коммуникации специалистов по данной проблеме. Наступившая «тишина среди исследователей» не была обусловлена какими-либо новыми научными доказательствами, свидетельствующими о том, что гомосексуализм является нормальным и здоровым вариантом человеческой сексуальности. Скорее, стало модным более это не обсуждать [31].

Дж. Николоси [31] также приводит две гуманитарные причины, сыгравшие роль в исключении гомосексуализма из разряда психических расстройств. Первая из них состоит в том, что психиатрия надеялась устранить социальную дискриминацию, удалив клеймо (стигму) болезни, приписываемой гомосексуальным людям (R.V. Bayer [32], R. Barnhouse [34]). Исходили из того, что продолжение установления диагноза гомосексуализма увековечит предубеждение общества и боль гомосексуального человека.

Вторая причина, по мнению цитируемого автора, состояла в том, что психологическая профессия была не в состоянии четко выделить психодинамические причины гомосексуализма, а следовательно, разработать его успешную терапию. Процент излеченных был низок, а в отношении тех исследований, которые заявляли об успехе конверсионной терапии (процент клиентов, конвертированных к гетеросексуальности, составлял от 15 до 30 процентов), существовал вопрос, сохранялись ли полученные результаты долгосрочно. Однако успешность или неуспешность терапии не должна быть критерием для определения нормы. В противном случае речь идет о логике, в соответствие с которой если что-то нельзя отремонтировать, то оно не сломано. Диагноз того или иного расстройства нельзя отменить только из-за отсутствия эффективного средства для его лечения [31].

Отказ от конверсионной терапии гомосексуалов, основанный на исключении гомосексуализма из разряда патологии, привел к тому, что началась дискриминация тех из них, социальные и моральные ценности и самовосприятие которых не могут включить их гомосексуализм. «Забыт гомосексуал, который, из-за другого видения личной целостности, законно ищет рост и изменение посредством помощи психотерапии. К сожалению, эти мужчины были отнесены к категории жертв психологической угнетенности/подавленности, а не мужественных мужчин, каковыми они являются, мужчин, приверженных верному/подлинному видению. ... Наиболее пагубно, что сам клиент приведен в уныние, так как профессия, к которой он обращается за помощью, говорит ему, что это – не проблема, и он должен принять это. Данное обстоятельство чрезвычайно деморализует клиента и делает его борьбу по преодолению гомосексуализма намного более сложной / тяжелой» [31, P. 12–13].

Некоторые люди, отмечает Дж. Николоси [31], определяют человека, ориентируясь только на его поведение. Однако клиенты, проходящие у него терапию, воспринимают свою гомосексуальную ориентацию и поведение как чуждые их истинной сущности. У этих мужчин ценности, этика и традиции в большей степени определяют их идентичность, чем сексуальные чувства. Сексуальное поведение, подчеркивает автор, – только один аспект идентичности человека, которая непрерывно углубляется, растет и даже изменяется посредством его отношений с другими.

В заключение он подчеркивает, что право гея жить свойственным ему образом жизни сопровождается ответственностью психологии различать, здоров ли такой образ жизни и идентичность. Психологическая профессия ответственна за продолжение исследований причин, природы и лечения гомосексуализма. Автор не считает, что образ жизни геев может быть здоровым, а гомосексуальная идентичность полностью эго-синтоничной [31].

В связи с попытками депатологизировать гомосексуализм известный российский судебный сексолог профессор А.А. Ткаченко отмечает, что решение Американской психиатрической ассоциации по данной проблеме «было инспирировано давлением воинствующего гомофильного движения» и «выработанное в этих, экстремальных по сути, условиях, определение (кстати, в значительной степени воспроизведенное в МКБ-10) отчасти противоречит принципам медицинской диагностики в целом уже хотя бы потому, что исключает из разряда психических страданий случаи, сопровождающиеся анозогнозией». Также автор сообщает, что «решение это, беспрецедентная процедура которого получила название "эпистемологического скандала", ... оказалось невозможным без пересмотра основополагающих понятий психиатрии, в частности, – дефиниции "психического расстройства" как такового». Названное решение, как считает автор, по сути, является категорическим утверждением об априорной «нормальности» гомосексуального поведения [35, с. 354 – 355].

Президент Независимой психиатрической ассоциации России Ю.С. Савенко [36] сообщает, что в 1999 г. правление Американской психиатрической ассоциации приняло единодушное обращение к Всемирной психиатрической ассоциации с призывом изъять из всех руководств по психиатрии всякое упоминание о гомосексуализме как психическом расстройстве, то есть не только как психической болезни, но даже как психическом отклонении. В связи с этим автор отмечает: «Мы усматриваем здесь извращение представления как о науке, так и о правах человека. Для нас это смешение совершенно различных аспектов (научного и социологизированно-прагматичного) и лоббирование интересов одной группы за счет других. Ведь большинство расстройств сексуальных предпочтений (фетишизм, эксгибиционизм, вуайеризм) "ничем не хуже". Между тем исключение из МКБ-10 гомосексуализма не сопровождалось исключением ни других перверзий, ни других форм психической патологии».

Анализируя проблему «норма-патология» в своей статье «О предмете психиатрии», опубликованной в «Независимом психиатрическом журнале», тот же автор отмечает: «Нормы или стандарты могут задаваться директивно и закрепляться законодательным образом... Современная нам действительность продемонстрировала, пожалуй, с предельной выразительностью социологический характер патологического». Подчеркивается, что на протяжении 70-90-х гг. представления о гомосексуализме проделали большой путь (от отнесения его к преступлению и расстройству до признания его нормой). «Тем не менее из этого не следует, что "патологическое" ограничивается социокультуральным и не имеет биологического основания, и что человеческое общество может произвольно и беспредельно диктовать природе свои "нормы". За такого рода произвол общество неизбежно расплачивается, подчас неуследимо и самым неожиданным образом» [37].

Часто спрашивают, а чем же болен гомосексуал. В связи с этим следует подчеркнуть, что в данной статье мы не обсуждаем причины тех психических расстройств, которые обусловлены непростой жизнью гомосексуала в гетеросексуальном обществе и/или переживаниями, связанными с его неприятием собственной сексуальной ориентации. Речь идет о самой этой ориентации. В ряде случаев, для того чтобы отнести гомосексуалов к психически здоровым людям, в пример приводят тех из них, которые принимают свою сексуальную ориентацию, неплохо адаптированы, и не страдают какими-либо иными психическими расстройствами. Однако необходимо отметить, что гомосексуализм сам по себе является психической патологией (патологией влечения). В этой связи целесообразно, сделав исторический экскурс, привести мнение известных французских психиатров Филиппа Пинеля (1745–1826) и Жана Этьена Доминика Эскироля           (1772– 1840), которые считали, что «безумие» может быть не только общим, но и частичным, поражающим только одну психическую функцию. Одной из таких «мономаний», по их мению, является «извращение полового чувства» [по 1].

Следует отметить, что в связи с попыткой обосновать и оправдать депатологизацию гомосексуализма, можно встретить два термина: «диагностическая дипломатия» и «политкорректность» (диагноза), которые подсказывают каким образом патология «может быть превращена» в норму.

В заключение следует подчеркнуть, что одной из задач специалистов, занимающимися вопросами сексологии, является противодействие гомофобным установкам, тенденциям и проявлениям (страхом перед гомосексуальностью и ненавистью к ее носителям), что будет препятствовать развитию у гомосексуалов различных психических расстройств (помимо имеющего у них место нарушения сексуальной ориентации) и способствовать их социальной адаптации.

Литература:

1. Кон И.С. Лунный свет на заре. Лики и маски однополой любви. – М.:
2. Олимп; ООО «Фирма «Издательство АСТ», 1998. – 496 с.
3. Мондимор Ф.М. (Mondimore F.M.) Гомосексуальность: Естественная история / Пер. с англ. – Екатеринбург: У-Фактория, 2002. – 333 с.
4. Кочарян Г.С. Об изменениях в обращаемости за сексологической помощью (анализ современной ситуации) // Сексология и сексопатология. – 2003. – №
5. – С. 26–29.
6. Международная классификация болезней (10-й пересмотр). Классификация психических и поведенческих расстройств. Клинические описания и указания по диагностике. Всемирная организация здравоохранения. – Санкт-Петербург: АДИС, 1994. – 304 с.
7. Кришталь В.В., Григорян С.Р. Сексология. Учебное пособие. – М.: ПЕР СЭ, 2002. – 879 с.
8. Васильченко Г.С., Валиуллин Р.Н. О некоторых нюансах оказания врачебной помощи при мужском гомосексуализме // Актуальные проблемы сексологии и медицинской психологии: Материалы научно-практической конференции, посвященной 15-летию кафедры сексологии и медицинской психологии Харьковской медицинской академии последипломного образования. – Харьков, 2002. – С. 47–48.
9. Свядощ А.М. Женская сексопатология. – 3-е изд., перераб. и доп. – М.:
10. Медицина, 1988. – 176 с.
11. Либих С.С. Сексуальное здоровье человека // Руководство по сексологии / Под ред. С.С. Либиха. – Санкт-Петербург, Харьков, Минск: Питер, 2001. – С. 26–41.
12. Модели диагностики и лечения психических и поведенческих расстройств:
13. Клиническое руководство / Под ред. В.Н. Краснова и И.Я. Гуровича. – М., 1999.
14. Приказ Минздрава России от 06.08.99 N 311 «Об утверждении клинического руководства "Модели диагностики и лечения психических и поведенческих расстройств"» // http://dionis.sura.com.ru/db00434.htm
15. Мерсер Э. Терпимость: единство среди различий. Роль психиатров // http://www.medicus.ru/?cont=article&art_id=2696
16. Кочарян А.С. дискусії та обговорення // Вісник Харківського національного університету імені В.Н. Каразіна. Серія "Психологія". – 2003. – №599. – С. 335.
17. Troiden R.R. The formation of homosexual identities // JH. – 1989. – Vol. 17, N 1/2/3/4. – 43–74.
18. Севастьянов А. Агрессивное меньшинство // http://nashsovr.aihs.net/p.php?y= 2001&n=2&id=4
19. Janus S.S.,Janus C.L. The Janus Report on Sexual Behavior. – New-York, Chichester, Brisbane, Toronto, Singapore: John Wiley & Sons, Inc., 1993 – 430 p.
20. Кон И.С. О нормализации гомосексуальности // Сексология и сексопатология. – 2003. – №2. – С. 2–12.
21. Кочарян Г.С. Синдром тревожного ожидания сексуальной неудачи и модификации поведения // Журн. невропатол. и психиатрии. – 1991. – Вып.
22. – С. 73–76.
23. Кочарян Г.С. Синдром тревожного ожидания сексуальной неудачи у мужчин (формирование, патогенетические механизмы, клинические проявления, психотерапия) // Автореф. дис. ... докт. мед. наук. – М., 1992. –
24. 46 с.
25. Kocharyan G.S. Fear of sexual failure in males and their behavior changes //
26. International Journal of Psychology: Abstracts of the XXVII International Congress of Psychology. – Montreal, Canada, 16–24 August 1996. – 1996. – Vol.
27. 31, Issues 3 and 4. – P. 116.
28. Кочарян Г.С. Сексуальные дисфункции и паттерны поведения:
29. современный анализ проблемы // Сексология и сексопатология. – 2005. – №4. – С. 20–33.
30. Аномальное сексуальное поведение / Под ред. А.А. Ткаченко. – М.: РИО
31. ГНЦСиСП им. В.П. Сербского, 1997. – 426 с.
32. Satinover J.B. The Trojan Couch: How the Mental Health Guilds Allow Medical
33. Diagnostics, Scientific Research and Jurisprudence to be Subverted in Lockstep
34. with the Political Aims of their Gay Sub-Components // National Association for Research and Therapy of Homosexuality. CONFERENCE REPORTS, 2005 // http://www.narth.com/docs/TheTrojanCouchSatinover.pdf
35. Schultz G. NARTH Report Shows Gay Activist Influence on Mental Health Organizations Says society that promotes homosexuality results in more selfidentified homosexuals // http://www.lifesite.net/ldn/2006/feb/06020902.html
36. Bancroft J. Homosexuality and the medical profession: a behaviourist's view // J Med Ethics. 1975. – 1 (4). – P. 176–180.
37. Bancroft J. Aversion therapy of homosexuality. A pilot study of 10 cases // British Journal of Psychiatry. – 1969. – 115 (529). – Р. 1417 – 1431.
38. Заявление бывшего президента Американской психологической ассоциации на конференции NARTH о праве гомосексуалов на конверсивную терапию // http://cmserver.org/cgi-bin/cmserver/view.cgi?id=455&cat_id=10&print=1
39. Dean Byrd A. Former APA President Supports NARTH's Mission Statement, Assails APA's Intolerance of Differing Views // www.narth.com/docs/perloff.html
40. Schultz G. APA President Supports Therapy Treating Unwanted Homosexual Tendencies // http://www.lifesite.net/ldn/2006/aug/06082905.html
41. Nicolosi L.A. Sexual Orientation Change Is Possible – But Only Outside Of Therapy, Says APA Office Of Gay Concerns // http://www.narth.com/docs/outsideof.html
42. Крукс Р., Баур К. Сексуальность / Пер. с англ. – СПб.: прайм-ЕВРОЗНАК, 2005. – 480 с.
43. Nicolosi J. Reparative therapy of male homosexuality. A new clinical approach. – Lancham, Boulder, New York, Toronto, Oxford: A Jason Aronson Book.
44. Rowman & Littlefield Publishers, Inc., 2004. – XVIII, 355 p.
45. Bayer R.V. Homosexuality and American Psychiatry: The Politics of Diagnosis.
    1981. New York: Basic Books, 1981.
46. Suppe F. The Bell and Weinberg study: future priorities for research on homosexuality // J Homosex. – 1981. – 6(4). – P. 69–97.
47. Barnhouse R. Homosexuality: a Symbolic confusion. – New York: seabury press, 1977.
48. Ткаченко А.А. Сексуальные извращения – парафилии. – М.: Триада - Х, 1999. – 461 с.
49. Савенко Ю.С. Переболеть Фуко // http://magazines.russ.ru/nlo/2001/49/savenko.html
50. Савенко Ю.С. О предмете психиатрии // http://www.npar.ru/journal/2003/2/subject.php

Библиографические данные о статье: Кочарян Г. С. Нормализация гомосексуализма как медико-социальная проблема // Независимый психиатрический журнал. – 2006 – №4. – С. 28–36.

Ответственны ли мы за свои решения – или они предопределены? Наука, философия, религия уже давно пытаются ответить на этот вопрос. Нам нравится полагать, что мы полностью контролируем свои решения – но что если это не так? Нейробиологические открытия в области свободной воли привели нас от простого любопытства к совершенно новому видению мира. И это «новое видение» - не всегда приятное. Как утверждал профессор Хоакин Фустер: «Одно из наиболее интересных направлений развития западной культуры – сближение философии и нейробиологии во взгляде на свободную волю».

Между иллюзией и верой

Серия исследований, инициированных Бенджамином Либетом и др. более 30 лет назад, доказывала, что свобода воли может быть иллюзорной. Эту идею еще много раз попытаются как подтвердить, так и опровергнуть.

Свобода всегда воспринималась как состояние, противоположное ограниченности. Такая точка зрения разделила теоретиков свободы воли на две группы. Вот что писал об этом философ Рудольф Штайнер в своем труде «Философия свободы» [1]: «Существуют люди, которые в своем нравственном пафосе объявляют ограниченным умом каждого, кто способен отрицать такой очевидный факт, как свобода. Им противостоят другие, усматривающие, напротив, верх ненаучности в том, если кто-нибудь полагает, что закономерность природы прерывается в области человеческой деятельности и мышления. Одна и та же вещь часто объявляется здесь то драгоценнейшим достоянием человечества, то злейшей иллюзией».

Позиция некоторых философов во многом пересекается с точкой зрения, принятой в современной нейробиологии. Например, Ницше утверждал, что человек живет в иллюзиях о свободной воле, в то время как в реальности все сводится к чистейшей математике, нуждам, детерминизму.

Исследования, проведенные в рамках когнитивной нейробиологии, показывают, что концепт «иллюзия» здесь действительно применим. Свобода воли как иллюзия, сотворенная человеческим разумом – такой сценарий, разумеется, сложно назвать приятным для человечества. Неужели, заставив нас выбирать между метафизикой и наукой, нейробиология и вовсе признает свободу воли непостижимой концепцией? И сможем ли мы смириться с таким вердиктом? Сможем ли мы понять, что предлагает нам «большая страшная наука» в качестве ответов?

Ранние исследования. Эксперимент Либета

В конце 1970 – начале 1980-х гг. Б. Либет провел серию экспериментов в рамках изучения свободы воли. Добровольцы находились в комнате, где рядом с ними были расположены часы и кнопка. Участники могли нажимать кнопку произвольно, когда им захочется – Либет попросил лишь записать время, когда в голову приходила такая идея. Все это время аппарат ЭЭГ фиксировал активность участков головного мозга.

Сравнив временные показатели, команда Либета обнаружила, что между осознанным желанием нажать на кнопку и, собственно, действием проходило примерно 200 мс. Но Либета больше удивили показатели ЭЭГ – область мозга, отвечающая за инициирование движения, активизировалась за 500 мс до нажатия кнопки. Следовательно, активность мозга регистрировалась за 300 мс до момента осознания испытуемым своего желания нажать на кнопку. В мире науки этот эксперимент расценивали как первую демонстрацию иллюзорности свободной воли.

Исследователи Дж. Д. Хэйнс, М. дю Сотой, П. Хаггард повторили эксперимент Либета. Они отмечали еще более длительную паузу между активностью мозга и моментом принятия решения. По результатам исследования института Макса Планка в Лейпциге, проведенного в 2008 году, пауза между решением и его осознанием составляла целых 7 секунд. Повторные эксперименты подтверждали, что решение принимается раньше, чем человек осознает это.

Некоторые ученые, например, А. Папаниколау [2], утверждают, что подобные эксперименты не предоставляют логичных выводов, а, следовательно, не могут считаться объективными. По мнению критиков, представленные в исследованиях действия – не что иное, как хаотичные движения. Хотя такие движения и являются результатом функционирования нервной системы, они не могут считаться актом свободной воли.

В ответ на критические замечания другие авторы ввели концепцию методологического детерминизма. Они отмечали, что необходимо ставить под сомнение научные представления о свободе воли – ведь утверждение «свободная воля определяет поведение» нефальсифицируемо по критериям научности К. Поппера. Таким образом, здесь более уместно говорить о метафизическом утверждении, нежели о научной гипотезе.

«Люди заблуждаются, считая себя свободными. Следовательно, идея их свободы состоит в том, что они не знают никакой причины своих действий; что же касается того, что они говорят, будто человеческие действия зависят от свободы, то это слова, с которыми они не соединяют никакой идеи». - Бенедикт Спиноза. («Этика»)

Свобода воли и квантовая физика

Квантовая природа сознания представляет интерес для научного мира вот уже несколько десятилетий. Тема слияния двух, казалось бы, несовместимых компонентов – человеческого сознания и квантовой физики – буквально захватила целый пласт специализированной литературы.

Г. Стапп, выдающийся физик-теоретик и сторонник теории квантового сознания, объясняет концепцию свободной воли с точки зрения «ортодоксальной трактовки квантовой механики». В своей теории он отводит важную роль свободному сознательному выбору. Стапп подчеркивает, что квантовая механика поможет объективно изучить взаимосвязь мысли и действия, которые ранее считались никак не связанными.

Идея получила развитие в работе Р. Пенроуза и С. Хамероффа «Сознание во Вселенной: нейробиология, квантовая геометрия пространства-времени и теория Orch OR». Некоторые ученые, например, Д. Чалмерс и В. Дж. Стенджер, не согласны с теорией. Однако это тот самый спор, в котором может родиться истина – независимо от того, кто прав.

В новую, «квантовую» парадигму изучения сознания и свободной воли не совсем вписывается психология. По меркам квантовой физики, метод наблюдения не может считаться объективным – как писали Бор и Гейзенберг, сам факт наблюдения влияет на квантовое состояние наблюдаемой системы. Как бы там ни было, дело здесь не только в эффекте наблюдателя. Психология на своем методологическом уровне не способна дать ответы на вопросы о свободе воли. По крайней мере, в отрыве от других наук.

Все исследования ведут к нейробиологии

И это неудивительно. «Не философия, не физический детерминизм –  только нейробиология способна положить конец спорам о свободе воли», - пишет нейробиолог У. Р. Клемм в своей книге «Научное обоснование сознания и свободной воли». Клемм утверждает, что некоторые поведенческие особенности человека объяснимы только свободой воли, которая является результатом процессов, происходящих в головном мозге [3].

Доктор Эрик Расин в продолжение теории предложил динамическую концепцию свободной воли [4]. Она восходит к недавним исследованиям в когнитивистике и социальной психологии, в рамках которых свободная воля рассматривалась как психологический феномен с необычными динамическими и внутренними свойствами. Динамические свойства отражают изменения в ответ на внутренние (физиологические) и внешние (физические и социальные) стимулы. В исследовании предполагается, что свобода воли не статична, но на ее формирование влияют психологические нужды и внешние факторы. Так, динамические изменения свободы воли будут иметь последствия: притеснение воли приведет к разочарованию, тогда как сильная воля сформирует социально ответственное поведение и деловые успехи.

Как писал Р. Баумайстер: «Взаимосвязь сознания и поведения … эмпирически доказуема. Однако влияние сознательного часто бывает косвенным и отсроченным и во многом зависит от бессознательных процессов».

Эксперименты

В 2007 г. берлинский невролог Дж. Д. Хейнс при помощи МРТ установил, что он может с вероятностью в 60% определить, какую из двух кнопок нажмет испытуемый. Ученый определял это за 6 секунд до осознания желания нажать на кнопку и за 7 секунд до самого действия.

Невролог Ицхак Фрайд также провел эксперимент [5], но с участием больных эпилепсией. Ученый установил, что за 1,5 секунды до принятия решения у испытуемых активизируются индивидуальные нейроны в определенной области мозга. По словам Фрайда, некоторые предопределенные идеи просто принимаются нашим сознанием. Так, сознательное можно рассматривать как одну из поздних стадий выбора.

Нейробиологическое объяснение

Г. Франкфурт и Д. Деннет предполагают, что свободная воля и детерминизм могут быть совместимы (т. н. концепция компатибилизма). Франкфурт утверждает, что при внутриличностном конфликте человек испытывает равноценные желания – совершать/не совершать действие [6]. С точки зрения нейробиологии в этот момент происходит конфликт центра удовольствия и ингибиторного контроля. Деннет же развивал идею эволюционного развития свободной воли и принятия решений (например, через альтруизм, желание помочь другому).

Х. Фустер предлагал цикличную модель принятия решения [7], согласно которой действие и решение действовать может начаться и завершиться на любом этапе цикла восприятия-действия. Здесь свобода воли рождается в результате взаимосвязи мозга и окружающего мира (точнее – представлений об этом мире, сохраненных в коре головного мозга). Фустер считал, что такая сложная система, как головной мозг, развивается благодаря своей пластичности и адаптивности. В ходе приспособления к новым условиям появляются новые функции – и, соответственно, свобода познания.

Однако не стоит считать, что свобода воли умещается лишь в префронтальной коре мозга. Фустер называл ее лишь «нейропосредником» в более сложных отношениях между внутренним и внешним миром.

Еще одна точка зрения на свободу воли – мультидетерминированность. Согласно этой теории, чем больше существует мотивов, тем меньше ограничений для свободной воли. На другом полюсе здесь находится редукционизм, который занимается поиском лишь одного, самого главного мотива действия. Однако, как говорил нейропсихолог Р. Сперри: «Пытаться взломать биомолекулярный код когнитивных процессов – все равно что расшифровывать записку, изучая химический состав чернил».

Итак, свобода воли с нейробиологической точки зрения – это свобода обмена информацией в коре головного мозга. С точки зрения когнитивистики – результат функционирования нервной системы с учетом влияния на решения сознательного и бессознательного компонентов. При этом понятие свободной воли все еще не определено – особенно в условиях меняющейся научной парадигмы и мультидисциплинарного подхода. Психология может прогнозировать выбор человека; когнитивная нейробиология предлагает нейронные паттерны для обучения принятию решений. Правило Хебба представляет свой, «ассоциативный» взгляд на обучение и свободу воли. После создания нейросети для системы принятия решений стало ясно – развитая сеть сможет предсказывать выборы, которые мы считали произвольными.

Как же будет решена проблема свободной воли, когда ее всесторонне изучают все больше и больше дисциплин? Пока этот вопрос остается без ответа.

Список использованных источников:

• 1. Steiner, R.(2015). Filosofia libertatii, Ed. Univers Enciclopedic
• 2. Papanicolaou, A. C. (2017). The myth of the neuroscience of will. Psychology of Consciousness: Theory, Research, and Practice, 4(3), 310-320, http://dx.doi.org/10.1037/cns0000116
• 3. Klemm, W. R. (2016). Making a Scientific Case for Conscious Agency and Free Will. Making a Scientific Case for Conscious Agency and Free Will. http://doi.org/10.1016/C2015-0- 04420-3
• 4. Racine, E., and Saigle, V. (2014). Static and dynamic metaphysics of free will: A pragmatic perspective. AJOB Neurosci. Available online at: http://www.theneuroethicsblog.com/2014/01/static-and-dynamic-metaphysics-of-free.html
• 5. Fried, I., Haggard, P., He, B. J., & Schurger, A. (2017). Volition and Action in the Human Brain: Processes, Pathologies, and Reasons. The Journal of Neuroscience, 37(45), 10842 LP10847. Retrieved from http://www.jneurosci.org/content/37/45/10842.abstract
• 6. Frankfurt, H. (2008). Commentary on Frankfurt: “Freedom of the Will and the Concept of a Person.” In Self and Subjectivity (pp. 139–152). http://doi.org/10.1002/9780470774847.ch11
• 7. Fuster, Joaquin M. (2013). The Neuroscience of Freedom and Creativity: Our Predictive Brain. Cambridge University Press.
• 8. Marcu, Gabriela. To What Extent Is Free Will Actually Free? The Answer of Neurosciences (May 10, 2018). https://www.researchgate.net/publication/325055873

Автор: Gabriela Marcu

Переведено на русский Ю. В. Матыченко при поддержке журнала © ykgr.ru

Источник: Marcu, Gabriela. To What Extent Is Free Will Actually Free? The Answer of Neurosciences (May 10, 2018). https://www.researchgate.net/publication/325055873

Редактор: Чекардина Елизавета Юрьевна

Свобода воли – это взаимосвязь между душой (или психикой) и действием человека. Однако душа нематериальна и непознаваема естественными науками. Тем не менее, мы все существуем в материальном мире, к которому применимы законы естественных наук. Так, создается противоречивая триада свободы воли. Однако, будучи учеными, мы можем видоизменить эту триаду, вписав ее в научные рамки традиционного естествознания. В этом поможет когнитивная нейробиология и этология человеческой адаптации.

Исследования Б. Либета, Б. Песаран, М.Дж. Нельсона и др. показывают, что действие человека запускается его бессознательными процессами, а сознание лишь следует по их следам, но не инициирует их. Свобода воли подразумевает способность действовать без ограничений или принуждения – и понимается исследователями по-разному. Дж.Х. Джексон говорит об «интеграции и координации», Д. Деннет описывает модель «славы в мозге» (или «мозговой знаменитости»), а С. Деан раскрывает идею глобального когнитивного рабочего пространства. Все эти теории позволяют рассматривать свободу воли не как «произвольную, способствующую адаптации» реакцию на стимул, подобную реакции бактерий (М. Гейзенберг). Анализ свободы воли, возможно, выходит на новый уровень – воля как действия по личным причинам в контексте общего дискурса. Этот уровень (а именно – четвертый) будет описан далее в статье.

I. Нейробиология и причинный детерминизм

Первый уровень анализа свободы воли понимается как воплощенный нейронный процесс и базируется на кантовских принципах причинности. Вывод на данном уровне анализа таков: свобода воли – это иллюзия. И вот почему:

• Действие вызвано нейронными процессами, которые подлежат полному описанию с точки зрения физики.
• Все совершаемые действия обусловлены принципом причинности.
• Мы принимаем решения бессознательно.

Роль сознания в совершении действия здесь не рассматривается – оно лишь объясняет действия пост-фактум (рационализация по З. Фрейду).

Критика этого исследования касается в основном двух тонкостей:

1. Можно ли точно определить момент, когда человек осознает свое желание совершить действие?
2. Модель нейронно-сознательных процессов, лежащая в основе теории, не учитывает некоторых важных факторов. В частности, личных мотивов – ведь человек чаще всего дает себе отчет, почему поступил так или иначе. Кроме того, определенные действия людей можно понять лишь в их связи с культурными, историческими и политическими событиями – то есть тем контекстом, который не входит в сферу физической науки.

Мы, конечно, можем сказать: «Его палец двинулся, но хотел ли он в самом деле застрелить эрцгерцога?», и это будет верно с точки зрения причинного детерминизма. Однако если мы отвечаем на этот вопрос согласием, то признаем, что герой действовал по своим собственным причинам. Иными словами, при объяснении действий человека нужно учитывать многослойность всей ситуации.

II. Философская психология: познание и действие

Данный уровень рассматривает причинность не с нейробиологической, а с психологической точки зрения. Здесь можно выделить три направления:

1. Функционализм, рассматривающий отдельные психологические структуры и состояния как имеющие функциональную материальную основу. Функционализм схож с нейробиологическим взглядом на свободу воли – только взаимосвязи описаны не на нейронном, а на психологическом уровне. Желания, убеждения, действия «следуют» за внутренним изменением состояния и восприятия ситуации.
2. Эпифеноменализм – ментальные феномены проявляются постфактум в результате процессов, происходящих в головном мозге. Такой подход полностью исключает первопричинную роль сознательного «Я» по отношению к психической жизни. Сознание здесь не обладает подлинной свободой от бессознательных первопричин.
3. Аномальный монизм – личные причины действий можно считать первопричинами, но любые мыслительные процессы здесь рассматриваются как аномалия. Действия могут объясняться «личными причинами», что приближает направление к компатибилизму (точке зрения, что полная свобода воли совместима с детерминизмом).

На этом уровне изучения воли появляется представление о различных вариантах действий в одних и тех же обстоятельствах. Концепция личной ответственности требует новой теории, которая позволит говорить о наличии «сознательного самоконтроля» и «личностных причин», которые стоят за действиями человека.

III. Дискурсивная психология и ситуационный агент

На данном уровне предполагается, что в психической реальности различные мотивы действий сталкиваются друг с другом. Доминирующий в данной ситуации мотив становится основным обоснованием действия. Нормы и правила, принятые в обществе, входят в, скажем так, обоснование «по умолчанию». Это достаточно самостоятельные структуры мотивов и не требуют постоянного взвешивания и обдумывания. К примеру, если вам потребуется справить нужду на важной встрече, вы не станете делать этого немедленно, а потерпите или выйдете в туалет (действие в рамках социальных норм).

Такая многослойность свободной воли подразумевает, что навязчивые действия (например, у зависимых людей) могут быть подконтрольны или даже подавлены при помощи иных усвоенных норм. Для этого необходимо формировать навыки самоуправления и бороться с акразией (слабость воли или несдержанность).

Этот уровень выводит силу воли из области физики и нейробиологии, но оставляет в поле действия этологии и антропологии. Усвоение социальных норм межличностного общения, осознание и внутренний диалог – это инструменты нашей адаптации и самоинтеграции в окружающий мир. Они помогают нам быть гибкими и обдумывать свои действия. Примером людей, утративших такую гибкость, могут быть пациенты с ОКР, движимые сверхценными идеями. Другой пример – пациенты с дисморфофобией, ведомые популярными стандартами красоты и наносящие вред своему здоровью. Такие крайности подводят к анализу свободы воли вне рамок индивидуальной психологии и личностных отклонений, где важнейшими структурами будут личные причины поступков, планирование и преобразующее отражение окружающего мира.

VI. Пространство «личных причин». Действия во благо

Человеческая мысль – инструмент интеграции человека в социум. Мышление помогает нам в формировании своего мнения, планировании действий, а также при следовании инструкции или совету других. Эти навыки формируются только в процессе социализации и/или самообразования и пока не могут быть описаны в терминах причинного детерминизма.

Например, Г. Франкфурт писал, что существуют два разных вида желаний:

1. Желание первого порядка – направлено на конкретное действие. («Я хочу съесть пирожное»);
2. Желание второго порядка – направлено на желание действовать себе во благо. («Я на диете, поэтому не хочу есть пирожное»).

В данном случае сила воли – это способность менять поведение в соответствии с желанием второго порядка, подавляя импульсивные желания. Самоизменение, планирование и преобразующее отражение окружающего мира (или воображение) помогают человеку воссоздать свою личную картину «идеала» или «блага» и планировать действия, необходимые для его достижения.

Четвертый уровень анализа свободной воли позволяет сделать некоторые общие выводы:

• Действие – это ситуативная структура, которая обладает динамическими свойствами и сочетает в себе как автоматизм, так и сознательное планирование.
• Человеческое действие – это не стереотипный двигательный паттерн, обусловленный причинно-следственной нейронной связью; оно всегда направлено на взаимодействие с окружающем миром, его видоизменение.
• Человеческая деятельность зависит как от бессознательных мотивов, так и от внешних обстоятельств, личных суждений и сознательных желаний.
• Также базисом человеческой деятельности выступает интрапсихические структуры – воображение, символизм, критическое мышление и личные мотивы.

Итак, согласно новой точке зрения, свобода воли базируется на динамическом аутопоэзисе (самоизменение) под влиянием межличностных отношений в соответствии с и социальными нормами. Совсем недавно данный вопрос рассматривался толькос позиции устаревших метафизических убеждений. Однако научный мир все еще в поисках истины. Той самой, о которой в Библии говорилось следующее: «И узнаете истину – и истина вас освободит» (Ин. 8:32).

Список использованных источников:

• 1. Andersen, R. A. and H. Cui (2009). "Intention, action planning, and decision making in parietal-frontal circuits." Neuron 63(5): 568-583. Aquinas (1948). Introduction to St. Thomas
• 2. Aquinas (ed. A.C. Pegis). New York, Random House.
• 3. Aristotle (1925). Nichomachean Ethics (trans, D. Ross), Oxford University Press.
• 4. Bloom, P. and F. Keil (2001). "Thinking through language." Mind and Language 16(4): 351-367.
• 5. Grant Gillett, Sam Liu: https://www.researchgate.net/publication/304745271_The_Four_Levels_of_Free_Will

Автор: Буравлева Валентина, писатель

Редактор: Чекардина Елизавета Юрьевна