Среда, 19 декабря 2018 14:38

Коварство и многообразие психологических защит

размер шрифта уменьшить размер шрифта увеличить размер шрифта

Психологические защиты: коварство или польза?

В статье систематизирован огромный пласт материалов, собранных И. Л. Викентьевым. Все они посвящены формированию, развитию и осмыслению бессознательных и сознательных психологических защит, которые сохраняют психику человека от стрессогенных и разрушительных воздействий.

Психологические защиты – феномен, который продолжает изучаться. Впервые о них заговорили З. и А. Фрейд, впоследствии характер и специфика защитных механизмов постоянно пополнялись и уточнялись. Сегодня можно говорить о большом разнообразии защит, основная задача которых – уберечь психику от деструкции. В статье систематизированы основные психологические защиты, известные современным психологам.

Почему срабатывают психологические защиты?

Таким образом психика защищается от непереносимых мыслей, состояний и чувств. Это может быть связано с самыми разными аспектами внутренней жизни: они могут не одобряться социумом или самим индивидом, иметь такую интенсивность, которая губительна для целостности психики; или уберегать от еще более сильных переживаний как следствия уже испытанного. Причин действительно множество. Психологи не одну сотню лет изучают этот феномен и находят все более и более изощренные способы психологического «убегания» от сложных состояний, эмоций и чувств. Даже в личной терапии, на практике, когда человек хочет работать над собой сознательно, проявляется этот бессознательный механизм. Проанализируем, что известно из истории, психологии, литературы и искусства о характере и механизмах психологических защит.

Мы разделили все виды защитных механизмов на две большие группы: связанные с внешними действиями индивида и касающиеся внутрипсихических состояний и факторов. Рассмотрим вначале группу защит, проявленных в виде внешних действий и поведенческих моделей:

Вид защиты	Причины	Проявления
Вера в божество, оракула или высшие силы.	Ощущение незащищенности, страхи перед угрозами внешнего мира, поиск поддержки, опоры и смысловых ориентиров.	В качестве примера подойдут всевозможные древние культы и верования. «… Ранний дионисийский ритуал, его социальная функция была в основном катартической…: он очищал человека от тех вредоносных иррациональных импульсов...» [1, С. 86-87].
Мировоззренческие установки.	Например, установка гностиков о том, что рождение – это «падение души в низший, материальный мир», неизбежно связанный с несовершенством. Она ассоциирует «материю» со злом. То есть, материю следует преодолевать, возвращая душу к божественному первоистоку.	«Для гностицизма характерно представление о ступенях, или сферах, мира и их демонических властителях, препятствующих искуплению» [2, С. 232]. То есть, в представлении гностиков мир был дуальным, с ярко выраженными полюсами. И было на кого «свалить ответственность» за неудачи человека в его стремлении к идеалу. Любая установка «происходит так, а не иначе», является догматом, под который «подгоняется» реальность. И это защищает от неизвестности и неопределенности.
Религиозный (и любой другой) фанатизм. Основание монастырей в Средневековье, примат религиозного, божественного.	Страх перед внутренним миром, отрицание человеческой телесности, поиск «высшей правды» в религиозном каноне, стремление к единоверию.	В Средние века особенно явно проявилось стремление монахов-аскетов к самобичеванию в физическом и духовном смыслах. Все, что не соответствовало представлениям о «святости», безжалостно искоренялось, вплоть до «сожжения ведьм», инквизиции и пр. Это явление есть в современности, но уже в более мягких проявлениях.
Уход в работу, в любую внешнюю активность.	Как правило, его причины – стремление «заглушить» некое чувство или эмоцию, заместить его переживание, погасить внутреннюю тревогу.	В истории искусства таких примеров было довольно много: Микеланджело Буонаротти, о работоспособности которого ходили легенды. Или упрямство незаконнорожденного Леонардо да Винчи, который мечтал о том, чтобы человек сумел летать, и в чьих архивах найдены чертежи, ставшие прообразами современных вертолетов. В свою очередь, говоря о современности, М. Мамардашвили называет тенденцию умствования эпохи постмодерна «решением псевдопроблем и псевдорешений» - когда реальность подменяется неким симулятивным аналогом (в литературе постмодернизма это, к примеру, образы-симулякры).
Отрицание традиций, обесценивание предшествующего опыта.	«Обнуление» - это в данном случае средство возвыситься, уникализировать собственный опыт. Механизм напоминает подростковую динамику, построенную на отрицании и свержении авторитетов.	В искусстве ярким примером этого была культура французских и русских декадентов и футуристов во главе с Маяковским. Их призыв «сбросить Пушкина и прочих с парохода современности» прочитывался как отрицание классики и утверждение права на самобытность. Говоря о сегодняшнем дне, можно привести размышления современного автора: «Чувство сопричастности к новейшему знанию позволяет современному российскому читателю побороть страшный комплекс, развившийся в результате крушения мощного государства – комплекс бедности, слабости, презираемости и оттеснённости от культурных и экономических центров мира, где течёт «сытая», «настоящая» жизнь, комплекс периферийности…» [3, С. 67-69].
Компенсаторное поведение.	Чем сильнее внутри неудовлетворенность собой, тем больше внешне проявляемое высокомерие и стремление к самоутверждению за счет других. Либо, как вариант, проявляется эпатажное, шокирующее поведение. Такой феномен обстоятельно рассмотрен в работах А. Адлера.	Этот универсальный механизм психики проявляется постоянно: как в личных стратегиях индивидов (вспомним того же Маяковского, провокационно хамившего и грубившего на публике – и его внутреннее ощущение ненужности, его зависимость и трепетность по отношению к Лиле Брик). Или образ Леди Гага, родившийся из скандального выступления ничем не примечательной вначале певицы. Вторая вариация этого механизма – на уровне государственной внешней и внутренней политики, что особенно очевидно, скажем, для Советской России: девиз «жить стало лучше, жить стало веселее» возник как раз в полуголодное время, когда страна вошла в затяжной кризис. Такой механизм защиты исчерпывающе описан в работе Г. Батищева: «Так подменяется: - энергичная дееспособность – шумной суетливостью; - надёжная исполнительность – слепой напористостью; - усиленная старательность – усердием не по разуму; - плодовитая результативность – подменой целей средствами; - зоркая сосредоточенность – тупым фанатизмом; - находчивая смекалка – пронырливым ловкачеством; - терпеливая настойчивость – нетерпеливой агрессивностью; - заботливая участливость – бесцеремонностью; - осмотрительная инициативность – авантюризмом и легковерной увлекаемостью; - деятельное служение ценностям и высоким принципам – обращением ценностей и принципов в нечто служебное, в удобное пособие и средство» [4, С. 163-164].
Стремление спрятаться за других, а потом «напасть». Ощущение собственной принадлежности некоей группе (секте, тоталитарной общности – которые гарантируют защиту и «безопасность»).	Потребность в принадлежности считается одной из базовых у человека, и если она под угрозой, возникают тревога и беспокойство. Это оправдано историческим опытом: одиночки физически не могли выжить когда-то. Иногда это стремление к принадлежности становится так сильно, что возникает импульс к травле того, «кто не с нами».	Примеров такого поведения может быть множество. Приведем свидетельство Л. Филатова о том, как он получал анонимные злобные записки из зала во время выступлений: «В таких случаях я обычно приглашаю собеседника на сцену. Как правило, не выходят. Он может нападать на тебя только из стаи...» [5, С. 29-31, 34].
Создание виртуального мира (или образа), потому что с повышением анонимности увеличивается степень «безответственности».	Это способ «ухода от реальности» в виде компенсации за неудачи и неустройство (несовершенства) существующего мира или положения вещей.	Этот тип защиты известен еще со времен Дон Кихота Сервантеса, Дона Карлоса Шиллера и Идиота Достоевского – в этих художественных образах точно показан механизм действия данной модели. Подобную суррогатную замену активно предлагают сегодня компьютерные игры, в какой-то мере – и социальные сети, потому что человек создает наиболее желаемый свой образ для других и на каком-то этапе начинает верить в него, взаимодействуя с виртуальными знакомыми из состояния этого образа. В качестве примера приведем знаменитый скандал 2006 года: когда был разоблачен «виртуал предпринимателя и общественного деятеля Юрия Аммосова (ammosov) с говорящим именем skuns, чьей основной задачей было, по определению автора, «гадить в чужие уютненькие дневнички» [6, С. 15].
Позиция «цель оправдывает средства».	Это мощный механизм защиты: оправдать любые деяния великой целью или, в другом варианте, манипуляция массовым сознанием с использованием искажения информации.	Такая стратегия применялась со времен кровавых крестовых походов, даже раньше – с Крещения Руси. А в советскую эпоху – с оправданиями национальной безопасности учеными, для которых в приоритете находилось чистое познание: «Уже на подходе к XX веку изобретатели станкового пулемета (X. Максим), динамита (А. Нобель), первых подводных лодок и т.д. тешили себя надеждой, что их детища обессмыслят войну» [7, С. 16-17]. В современном мире это искажение, специальный отбор, умолчание информации (как на уровне «желтой прессы», так и на уровне авторитетных СМИ).

Другая сторона медали – это действие психологических защит внутри психики индивида, которое порой даже не осознается. Основная функция этого процесса – уберечь психику от деструктивных влияний, сохранить ее здоровой – на фоне мощных потрясений, непереносимых эмоций и чувств и пр. Феноменом внутрипсихических защит активно занималась А. Фрейд, но сегодня, в ХХI веке существуют уже десятки вариаций и разновидностей защитных моделей. Возможно, их перечень еще будет продолжен учеными-психологами. Ниже представлена таблица, в которой систематизированы защиты внутрипсихического характера.

Вид защиты	Причины	Проявления
Обесценивание другого и нежелание встать на чужую позицию.	Страх раскрытия своей сущности.	Это любое «закостенение» идеи, превращение ее в догмат. Фанатизм, который рано или поздно становится способом преследовать личные цели за счет других.
Подчиненность внутреннему комплексу (паттерну).	Травматичный опыт прошлого, выработка определенной стратегии поведения в ответ на провоцирующий триггер. Согласно А. Адлеру, основателю теории компенсации и гиперкомпенсации, это еще и желание возвыситься за счет других, присущее любому человеку. Особое внимание следует уделить «комплексу жертвы» - это настоящая «болезнь» нашей эпохи, имеющая, похоже, исторические и генетические корни. Идеал жертвы собой во имя коллектива в советские годы, жертвования собой во имя родных и семьи, во имя детей – все еще остаются распространенными шаблонами современности.	Яркий пример – «комплекс Герострата» - когда человек желает любой ценой, даже разрушением, обратить на себя всеобщее внимание и остаться в истории. Или другой пример – «комплекс провинциала»: когда человек привыкает быть в центре внимания и почитания, но, попав в среду равных, считает себя по-прежнему «звездой», переставая тестировать реальность. Как следствие, часто его начинают окружать только «угодные», конформные люди. Этот комплекс лишает человека воли, не оставляя ему выбора. «Так именно грудной ребёнок относится к молоку матери, разгневанный человек – к мести, трусливый – к бегству… Точно так же пьяницы, болтуны и бредящие в лихорадке считают свои речи за деяния свободной воли, подчёркивал Б. Спиноза», - так пишет о «свободе воли» в понимании Спинозы Б. Бессонов [8, С. 30-31]. Примером может стать непомерно раздутое тщеславие Ф. Достоевского после успеха романа «Бедные люди», дерзость и непрофессионализм, а впоследствии даже одержимость Гитлера, всю жизнь благоговевшего перед авторитетами в науке и военном деле.
«Пограничные состояния».	Они проявляются как резкая смена настроения и состояния, иногда звучат прямо противоположные слова или человек воспринимается так, как будто у него есть некие «странности». Это следствие невозможности соединить в одно части личности, фрагментация как феномен распада внутренней целостности. Нередко такая модель формируется под влиянием травмы.	Так, о характере Суворова Ю. Лотман говорит следующее: «Начиная играть, он заигрывался. В поведении его были детские черты, противоречиво сочетавшиеся с поведением и мыслями военного теоретика и философа» [9, С. 269-272]. А маркиз де Кюстин и вовсе эту «пограничность» увидел во всем русском характере: «Россия – страна необузданных страстей и рабских характеров, бунтарей и автоматов, заговорщиков и бездушных механизмов. Здесь нет промежуточных степеней между тираном и рабом, между безумцем и животным… Лютый мороз и палящий зной толкают людей на крайности…» [10, С. 188-189 и 203].
Уход в творческую активность, воплощение внутреннего «комплекса» или субличности через художественные образы. Вариация – смена творческой активности.	Это терапевтический процесс для самого художника (творца). Повторение вновь и вновь энергетически и эмоционально заряженных ощущений и эмоций снимает напряженность. Вариантом может быть альтернативное творчество: скажем, рок-культура или авторская песня в 60-х, в противовес эстрадной.	Так, «Байрон неизменно описывает один и тот же характер, словно бы из раза в раз описывая самого себя. Во многом он и в жизни стилизовал себя под своих героев; одним из них считали поэта и его современники» [11, С. 227]. З. Фрейд научно объяснял этот феномен следующим образом: «Если враждебная действительности личность обладает психологически ещё загадочным для нас художественным дарованием, она может выражать свои фантазии не симптомами болезни, а художественными созданиями, избегая этим невроза и возвращаясь таким обходным путем к действительности» [12, С. 180-181].
Механизм проекции.	Непризнание у себя определенных эмоций, чувств, поступков, мыслей, состояний и приписывание их окружающим.	У А. Фрейд есть пример супруга, неосознанно желающего изменить жене. «Возможно, он сам вообще не подозревает об этих своих желаниях, но они потихоньку «вылезают» из его ИД и создают ощущение тревоги. Чтобы смирить своё беспокойство, мужчина проецирует собственные желания на жену, он становится ужасно ревнивым и обвиняет жену в неверности, даже если нет ни малейших подтверждений его подозрений» [13, С. 384].
Многосторонность личности как защита от внешних воздействий.	Это связано с вынужденным опытом ограничения свободы: при одиночном заключении, в лагерях и прочих экстремальных ситуациях. Доказано, что психически стойкими оказывались именно те, у кого были разносторонние интересы (либо, по свидетельству А. Солженицына, вера в Бога, либо, как признавал В. Франкл, какой-то важный ценностный смысл).	«Спасаются в таких случаях только те, у кого, как у Новорусского, Лукашевича, Яновича, Веры Фигнер, Панкратова и большинства других моих товарищей по Шлиссельбургу, были, кроме революционных, научные интересы и значительный запас предварительных разносторонних, лучше всего, естественнонаучных знаний, которые можно обрабатывать даже без книг, улетая мыслью из стен своей гробницы в далёкие мировые пространства, или в тайники стихийной и органической природы, или в глубину веков, а когда, наконец, дали книги, хотя бы даже только религиозного содержания, предаваясь их осмысленному изучению» [14, С. 436-439].
Идеализация.	Это стремление «закрывать глаза» на минусы или изъяны в объекте. Именно – в объекте, даже если речь о человеке. Потому что в ситуации действия этой защиты кто-то представляется двухмерным объектом, но не субъектом, во всей его многогранности. Таков, в том числе, принцип создания многочисленных утопий, картин Эдема, где нет проблем и противоречий.	«Часто… бывает, что лишь издали порываясь к человеку, домогаясь его, пока он для нас – недоступная святыня, мы любим и идеализируем его, и тогда обладаем этим великим талисманом творческой идеализирующей любви, которая прекрасна для всех… Но вот идеализируемый человек делается для тебя доступным и обыденным. И просто потому, что ты сам плох, обладание любимым, ставшее теперь простым и обыденным делом, роняет для тебя твою святыню», - пишет А. Ухтомский [15, С. 301-305].
Отрицание.	Этот вид психической защиты открыл З. Фрейд. Способ действия заключается в том, что человек не впускает в сознание очень важное и актуальное для себя содержание – в силу сильных эмоций, с ним связанных. Активное отрицание, по мнению Фрейда, указывает как раз на противоположное: человеку свойственно то, что он отрицает.	Примеров проявления этого механизма достаточно много в истории и культуре. Вспомним, например, «слепоту» Сталина, который, несмотря на донесения разведки, до последнего не верил в нападение Гитлера на Советский Союз. Или в нашей повседневной жизни то, что яростно отрицается, как раз и имеет глубокие корни в психике.
Идентификация (с агрессором).	Непереносимое чувство унижения и страха, связанное с нападением агрессивной фигуры, может притупляться замещением: когда жертва впитывает черты агрессора, имитирует их вначале, чтобы впоследствии полностью стать такой же.	Такой феномен проявляется в поведении детей: к примеру, мальчика напугал монстр из мультфильма, и он начинает пугать детей, отыгрывая модель поведения монстра с другими детьми. У взрослых происходит точно так же. Такой феномен отчасти описан в романе Ю. Олеши «Зависть».
Вытеснение.	Эта психологическая защита стала известна благодаря работам З. Фрейда и А. Фрейд. Непереносимые ощущения и эмоции «изгоняются» из сознания.	«Великий Дарвин …завел себе «золотое правило» - с особым вниманием записывать те наблюдения, которые противоречат его теории, поскольку был убеждён, что именно эту информацию он забудет быстрее всего», - эти слова З. Фрейда приводятся в работе М. Гелба [16, С. 330].
Регрессия.	По сути, это возврат к более раннему этапу личностного развития, как будто бы спуск на одну ступеньку (или несколько ступеней) ниже. Вступает в силу при травмирующих обстоятельствах или состояниях, которые сложно выдержать. Поиск «утешения», снятие с себя всей полноты ответственности, позиция маленького ребенка.	Регресс может происходить как у детей, так и у взрослых. У детей – если старший ребенок переживает рождение младшего. В этом случае момент ревности неизбежен, и нередко временный регресс помогает справиться с этим чувством. «Возьмём, например, человека, переживающего кризис среднего возраста, - он боится старости и смерти. Чтобы уйти от тревожности, связанной с этими бессознательными страхами, человек в своем поведении может регрессировать до подростковой стадии: он ведёт себя безответственно, раскатывает туда-сюда в молодёжной спортивной машине, старается встречаться с более молодыми женщинами и даже ест пищу, которую обычно обожают подростки» [13, С. 383-384].
Сублимация.	Это своеобразная подмена одного другим. З. Фрейд, раскрывший суть этого защитного механизма психики, полагал, что вся цивилизация может вполне оказаться плодом сублимированных действий человека.	Наиболее эффективно этот механизм реализуется в творчестве. Известно, что «Страдания юного Вертера» И. В. Гете писал на основании своей биографии и тех эмоций, которые ему довелось пережить. Есть основания полагать, что этот процесс стал терапевтичным для автора: символически «убив» своего героя, он сам избавился от мыслей о самоубийстве (см. об этом статью М. Цветаевой «Искусство при свете совести»). Сам Фрейд считал, что сублимация – это способ выхода подавленной сексуальной энергии, которая, не находя естественного способа удовлетворения, проявляется в творчестве. Примером в этом смысле для З. Фрейда был Леонардо да Винчи, в одиночку ставший целой эпохой в научной мысли и при этом равнодушно относившийся к плотским утехам.
Реактивное образование.	Поведение, противоположное тому, чего требуют естественные бессознательные импульсы. З. и А. Фрейд считали, что эта поведенческая модель может выглядеть даже гротескной.	«В качестве примера приведём мужа, который неосознанно желает других женщин. Если для того, чтобы снять своё беспокойство, он начинает использовать не проекцию, а формирование реакции, он ведёт себя с женой преувеличенно внимательно и преданно, засыпает её подарками и заверениями в вечной любви» [17, С. 385].
Опора на собственный уже завоеванный авторитет.	Это интересная манипулятивная защита, относящаяся уже, скорее, к уровню сознания. Она заключается в том, что человек использует предыдущие свои достижения, чтобы оправдать промахи или менее удачные находки.	«Иначе мы не услыхали бы возгласы обиженных: «Двадцать пять лет умел, а теперь вдруг не умею!»; «У меня рецензии, меня хвалили, читайте!». Они напоминают горьковского Барона с его «каретой прошлого» [17, С. 167-168].Такая защита особенно часто применяется в научном мире.
Сознательное преувеличение либо принижение собственных целей.	В первом случае цель ставится заведомо невыполнимая, чтобы «показать» человеку, что «все равно бесполезно» ее достигать – и тем самым оправдать бездействие. Второй случай: достижение слишком мелкой цели наполняет кратковременным чувством удовлетворения от «свершения». То и другое – фактически «усыпление» сознания, манипуляция с самим собой.	Об этом феномене писал Курт Левин (см.: [18, С. 205-206 и 208-209]).
Оценочность.	Наличие понятий «плохо» или «хорошо» подразумевает некую исходную «идеальную» точку, на которую словно бы нужно ориентироваться. Эта ложная установка, которая в многомерном мире не позволяет воспринимать событие и феномены целиком, но дает представление лишь о какой-то одной части.	В нашем мире очень много оценки и критических суждений: «Я плохая мать», «Он хороший педагог», «Я профессиональный психолог», «Он непрофессионал» и так далее. И. Губерман отмечает сходный феномен: «Я хам и грубиян? Вы посмотрите на других. Среди таких проявишь мягкость – сразу же её сочтут за слабость, горло вмиг перегрызут, голову оторвут и в глаза бросят. В чересчур ярких и нескромных проявлениях своей личности громко и азартно обвиняют современников те, кто с наслаждением так же проявил бы собственное лицо, но не имеет его или не решается, подсознательно верно представляя его качество» [19, С. 273-275].
Конформизм, стремление любой ценой быть в кругу людей.	Часто это стремление «выглядеть хорошим» в чужих глазах. И это способ избежать пугающего одиночества. Страх одиночества – это животный, генетический страх, связанный с прямой угрозой для жизни (одиночки были обречены на смерть в далекие времена). Конформизм тесно связан с оценочностью. Ситуация, провоцирующая такое поведение, возникает вследствие внешних требований которые не совсем соответствуют внутренним состояниям и установкам личности.	«…Потому экипаж на Байконуре ни на минуту не оставляют без дела – по расписанию. Чтобы они не оставались в одиночестве, не только поселяют их по двое в номер, но и дают возможность брать с собой на старт близких товарищей-космонавтов, иногда разрешают приехать родственникам» [20, С. 144-150].

Как бороться с защитами?

Во-первых, наличие защит спасительно для нашей психики – они уберегают нас от разрушения. Проблема возникает тогда, когда эти защиты «костенеют», становятся ригидными и мешают развиваться дальше. Поэтому не обязательно с ними именно «бороться».

Во-вторых, прямая борьба попросту невозможна: психика – это совершенный, филигранно работающий комплекс. «Важно учесть три характеристики перцептивной защиты, описанные в общей психологии: 1) эмоционально беспокоящие или пугающие стимулы имеют более высокий порядок распознавания, чем нейтральные; 2) в этом случае как бы «вытягиваются» замещающие когниции, которые предотвращают распознавание угрожающих сигналов; 3) часто защита выстраивается, если даже сигнал нераспознан: индивид от него как бы «закрывается» [21, С. 156].

Когда психологическая защита скорее мешает, чем защищает, ее можно обойти в работе с психотерапевтом. Самостоятельно тоже можно, но намного сложнее. Это может быть ведение дневника, внутреннее наблюдение за собой: какие фильмы, картины, книги и сюжеты вызывают волнение и привлекают, какие эмоции остаются в конце дня, на какие события чаще всего возникает сильная реакция и т. п. Все это – вопросы, которые помогут узнать себя глубже и выявить «запретное», подобраться к важному материалу и содержанию.

Список использованной литературы:

1. Эрик Доддс. Греки и иррациональное. М.-СПб, «Университетская книга», 2000.
2. Демидов С. Поиск модели развития. Сборник суждений по устройству мира, их анализ и предложения. СПб, «Петрополис», 2007.
3. Елисеева О.И., Гносеологические корни теории А. Т. Фоменко в философских концепциях эпохи Просвещения, в Сборнике Русского исторического общества, Том 3, М., «Русская панорама», 2000.
4. Батищев Г.С. Введение в диалектику творчества. СПб, «Русский Христианский гуманитарный институт», 1997.
5. Филатов Л.А. Прямая речь. М., «Аст», «Зебра Е», 2007.
6. Подшибякин А. По живому. 1999 – 2009: LiveJournal в России. М., «Колибри», 2010.
7. Назаретян А.П. В зеркале двух веков. Предварительные оценки и сценарии, в Сб.: Связь времён, Выпуск 1 / Гл. ред. Б.В. Орешкин, М., «Прогресс-Традиция», 2001.
8. Бессонов Б.Н. Философские портреты, Омск, ОГУ, 2013.
9. Лотман Ю.М. А.В. Суворов / Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII – начало XIX века). СПб, «Искусство-СПб», 1994.
10. Астольф де Кюстин. Николаевская Россия. М., «Терра»; «Книжная лавка-РТР», 1997.
11. Ковалевская Т.В. Человек героический в английской литературе. СПб, «Дмитрий Булавин», 2012.
12. 3игмунд Фрейд. О Психоанализе. Пять лекций. (цит. по: Гальперин П.Я., Ждан А.Н. Хрестоматия по истории психологии. М., «Издательство Московского университета», 1980).
13. Роджер Хок. 40 исследований, которые потрясли психологию. СПб, «Прайм-Еврознак», 2006.
14. Морозов Н.А. Повести моей жизни. Мемуары, Том 2, Изд-во Академии наук СССР, 1961.
15. Ухтомский А.А. Жизнь с лицом открывшейся красоты и истины / Доминанта. Статьи разных лет. 1887-1939. СПб, «Питер», 2002.
16. Гелб М. Откройте в себе гения. Минск, «Попурри», 2003.
17. Пансо В. Труд и талант в творчестве актёра. М., «Российский университет театрального искусства - ГИТИС», 2013.
18. Курт Левин, Временная перспектива и преодоление трудных ситуаций, в Хрестоматии: Психология личности / Под ред. Гиппенрейтер Ю.Б., Пузырей А.А., Архангельская В.В., М., «Аст», «Астрель», 2009.
19. Губерман И.М. Пожилые записки, Нижний Новгород, «Деком», 1996.
20. Батурин Ю.М. Повседневная жизнь российских космонавтов, М., «Молодая гвардия», 2011.
21. Андреева Г. М. Психология социального познания, М., «Аспект Пресс», 2000.

Встречаются для получения взаимного максимального удовольствия, путаны в Большом Камне, очень любят секс, поцелуи, и не только. Организм каждую неделю будет требовать ещё и ещё. Позитивные путаны в Большом Камне, горячие и прелестные, они такие весёлые и молоденькие, что тебе обязательно захочется секса. Твои сексуальные фантазии станут явью.

Если вы заметили ошибку или опечатку в тексте, выделите ее курсором, скопируйте и напишите нам.

Не понравилась статья? Напиши нам, почему, и мы постараемся сделать наши материалы лучше!

Прочитано 20813 раз

Раздел: Практическая психология

Теги:

Свежие статьи

Избранные статьи:

января 18, 2018

Мастера 13940

Краткая биография доктора Альберта Эллиса

Нижеследующий текст является выдержкой из готовящейся к выходу в свет последней работы доктора Эллиса в сотрудничестве с Майком и Лидией Абрамсами, докторами наук. Альберт Эллис родился в еврейской семье 17 сентября 1913 года в Питтсбурге. Он был старшим из…

января 10, 2018

Детерминированность 73504

Искажения мышления по Альберту Эллису: двенадцать основных иррациональных идей

Вопросы иррациональности мышления сегодня активно обсуждаются теоретиками и практиками психологической науки. Альберт Эллис — американский психолог и психотерапевт, на основе иррациональных идей, выявленных у клиентов и испытуемых, разработал особый подход,…

декабря 15, 2019

Социальная психология 9006

Исследование эффекта плацебо на больных астмой: иллюзия причинности и субъективные ощущения

Всегда ли наши субъективные ощущения точны? Можем ли мы полагаться на свое внутреннее чувство? Принято считать, что да, но исследования ученых доказывают обратное. Мы склонны не только субъективно оценивать свое самочувствие выше или ниже реального, но и…